Аксерион: сага первая
Шрифт:
Другие же, из местных невольников, такие как Бвен и Хакол, иногда помогали Рыбе добывать руду из свалок, расположенных поодаль контейнеров. По причине того, что некоторые из сортировщиков работали глядя сквозь пальцы, в громадных кучах нередко можно было найти драгоценные отблески тривия.
— Вот! — Бвен подал Рыбе блестящий кусок руды. — У тебя теперь полное ведро. Может, хватит на сегодня? Я уже устал…
— Не скули. — Хакол отличался своей молчаливостью и суровостью. Поэтому он всегда работал до победного.
— Все
— Ты действуешь мне на нервы. — В сотый раз послышался ответ товарища.
— Замолчите уже оба, дубины стоеросовые!
Несмотря на немощь Старика, на просторах 20 отсека его мнение чтили многие.
— Вон, на Кумара с Рыбой посмотрите! Работают молча, по ушам не ездят. Ишь, молодцы.
Сам старик тоже иногда любил «присесть на уши» и повозбухать. Несмотря на это, когда этим занимался кто-то другой, то ему это жутко не нравилось.
— Заканчиваем, братишка. — Кумар почесал свою бороду, после чего закинул за спину ведро, с горкой наполненное блестящими камушками.
— Пойдем сегодня до Тирга. — Ковылял за ними Старик. — Я очень надеюсь, что мне понравится то, что он скажет.
Из множества легенд Тирга, блуждающих среди ушей невольников, особенно выделялась та, в которой говорилось о «великом освободителе с небес». В ней говорилось, что пришедший с небесных царств освободит всех страждущих рабов подземелья, одолеет всех надсмотрщиков и выпустит их на волю. Повстанец-одиночка.
В последний месяц Старик вовсе каждый день об этом твердил, на что можно было услышать негодования Кумара, мол «совсем с катушек слетает».
— Не бери в голову. — Только и слышал Рыба от него. — Вот сходите к Тиргу, тогда и успокоится.
— Поболтай мне там! — Начинал возмущаться тот из-за спины.
Сам Рыба тоже был уверен в том, что на роль освободителя и героя он никак не годится. Куда там ему, школьнику-недоучке медику и несостоявшемуся музыканту.
Трое сдали собранную из отходов добычу, на что получили свой паек. Они дошли до своей скромной обители, в виде вырытой под контейнером ямы. Старик сказал молодым:
— Подымайте люк.
Роль люка выполняла брошенная сверху железяка. Молодые люди припали и оторвали её от земли.
— Ты смотри, окреп толстяк! — Не удержался от комментария дед в конце.
За месяц недоедания Рыба заметно истощал. Об этом могло свидетельствовать похудевшее лицо, а сросшие за месяц волосы только добавляли худобы. Сперва парнишка долго не мог привыкнуть к этому месту — даже тут находились те, кто высмеивал его и норовил отобрать дневную порцию еды. Иногда, когда рядом не было Кумара или Старика, у них это выходило, и парнишка терял еще больше собственного веса. Рабы переоделись в чистые лохмотья и покинули свою обитель.
— Я с вами пойду. Не хочу тут один
По дороге к жилищу Тирга, Старик вновь попытался заговорить о своих надеждах, и Кумар устало закатил глаза. В 20 отсеке большинство невольников считало, что Тирг кто-то сродни ясновидцу, и многие искренне верили в его байки.
— Ух, молодежь неосмысленная! — Заметив это, снова шикнул Старик. — Ну ничего, Аспекты вас еще достанут!
— Кто такие Аспекты? — За несколько дней молчания наконец подал свой, почти безразличный голос, Рыба.
— Аспекты — владыки Нижнего и Верхнего миров… Восемь великих Творцов! — Обьяснял Старик. — Все, кто грешит, попадают в их распоряжение. В зависимости от того, кто какие поступки совершал, тому и готовится определенная судьба. Некоторые оказываются в лапах Алсаза, Бракуса, или же Далгорна. — Поднял он свой узловатый палец вверх.
— Они имеют имена? Что они значат? — Приподнял бровь Рыба.
— Конечно имеют, дубина! — Возмутился мужчина и поскреб свою бороду. — Алсаз повелевает смертью, он самый старший среди них. Далгорн — разрушением. Самый младший из них… Кхе-кхе. — Он подошел вплотную к Рыбе, после чего прошептал: — Ужасом.
— Не бери в голову, братишка. Сказка об Аспектах — лишь очередная выдумка Тирга. — Равнодушно произнес рядом идущий Кумар. — Наслушался дед на старости лет.
— По**ди мне тут! — Выругался Старик.
Из меньшенства невольников он был тем, кто мало верил в легенды. Да и вообще, за несколько лет научной работы в Норлсоне, федеральной провинции Аксериона, он убедился в неправдоподобии и отсуствии божеств. История о том, как смуглый тиранд попал в рабство, была переполнена особого драматизма.
Будучи обвиненным в мошенничестве, он оказался закрыт в тюрьме Норлсона. Сама торьма находилась близ границы ФЭН и ИЧС, поэтому боевые стычки бывали там нередки. Но однажды грянул гром особой силы, и тюрьма оказалась разрушена. Большинство заключенных попало к имперским работорговцам, и Кумар оказался в их числе. И как назло, из всех рабовладельческих концлагерей, ему достались именно «Врата».
— Стоять! — Взяли свои кувалды наперевес охранники Тирга.
Они пришли. Кариец добился настолько сильной репутации, что его почитали даже местные мордовороты.
— Мы с ним договаривались о встрече. — Поднял свой кулак Старик.
— Полегче, Старик. Все будет, погоди. — Один из верзил вышел вперед.
— Впусти их! — Раздался громкий, но таинственный голос из-за двери. Здоровяки переглянулись, после чего подняли засов дверей, напутствуя:
— Проходите.
На удивление ухоженная комната внутри контейнера встретила гостей тишиной, и только редкие звуки бурения породы ручными инструментами доносились далеко, из застенков уютного пристанища.