Аландский крест
Шрифт:
Для прежнего Константина междуцарствие было поводом погрузиться в траур и отстраниться ото всего кроме своего любимого морского дела. И уж, конечно, ни в коем случае не лезть на глаза к столь же печальному брату, пытаясь продвинуть на важные посты своих людей и тем самым усилить собственное влияние.
А вот для меня было совершенно очевидно, что, если не подсуетиться сейчас, на этих самых важных местах примостят свои сиятельные зады другие люди. И полбеды, если это будут мои политические противники, но при этом люди дельные (да, так тоже бывает!). В общем,
— Когда состоится заседание Государственного совета? — поинтересовался я сидящего с потерянным видом брата.
— Что? Ах, да. Полагаю, завтра. А что?
— Нам нужно подготовиться.
— Да, конечно. Но неужели этим нужно заниматься именно сейчас?
— А когда?! Если помнишь, все еще продолжается война и наш с тобой отец пал одной из ее жертв.
— Говори прямо, что ты хочешь?
— В первую очередь нам нужно определиться с целями, которые мы желаем достичь. Причем как стратегических, так и сиюминутных.
— Ты же сам сказал, что продолжается война. Как в таких условиях можно толковать о долгосрочных планах?
— Отлично! Значит, первым пунктом будет достижение мира. Как думаешь, много ли у него сторонников среди министров, высших чиновников, сенаторов и тому подобной публики, которую для краткости предлагаю именовать политической элитой?
— Экое занятное выражение — «политическая элита». Впрочем, оно довольно точное. Что же касается их настроений, я, право, даже не знаю, что тебе ответить.
— Отсюда следует второй пункт — выяснить их позицию. Для чего предлагаю перед началом заседания устроить небольшое совещание, на которое пригласить… начнем, пожалуй, с военных и дипломатов.
— А ты сам что думаешь по поводу настроений?
— Откуда же мне знать это, Саша? Я ведь давно покинул Петербург и…
— Пять месяцев назад, — перебил меня брат-император, не дав закончить фразу.
— Что?
— Я говорю, не прошло и пяти месяцев после твоего отъезда.
— Да? А мне иногда кажется, что миновали годы…
— Не кокетничай. Я задал тебе вопрос.
— Ну, хорошо, ваше величество, я отвечу. Итак, мое глубочайшее убеждение состоит в том, что эта война ни в коей мере не отвечает интересам России, а посему ее следует закончить как можно скорее. Так же я считаю, что это мнение разделяют все сколько-нибудь разумные люди в нашей стране. Однако пути к достижению этой цели могут быть разные. Скажем, наш дорогой канцлер почти наверняка готов согласиться на любые условия союзников. Ну, кроме, быть может, территориальных потерь и урона чести России, да и то не потому, что считает их неприемлемыми, а оттого, что ты будешь против. А ссориться с вашим императорским…
— Костя, ты сегодня решительно несносен! Оставь это титулование немедля, или я обижусь!
— Ах, Саша-Саша, но ведь ты, как ни крути, и есть императорское величество! А я всего лишь самый верный из твоих подданных. Если тебе нужны мои советы, изволь, я готов. Если нет, то и говорить не о чем…
— Ну конечно нужны!
— Тогда
— Стало быть, сторонников войны, по-твоему, нет вовсе?
— Отчего же, всегда найдется некоторое количество оригиналов, готовых выступить за драку, в особенности, если им самим не придется в ней участвовать. Скажем, граф Блудов.
— Хм, — впервые за вечер улыбнулся Александр, видимо, представивший себе воинственное лицо престарелого графа Дмитрия Николаевича. — А к какой партии принадлежишь ты?
— Ни к какой, Саша.
— То есть?
— Иными словами, я за мир, но совершенно не верю, что Лондон и Париж готовы на него согласиться. Поэтому нам следует обратиться к мудрости древних — Sivis pacem, para bellum!
— Хочешь мира, готовься к войне, — задумчиво проговорил Александр. — Что ты имеешь в виду?
— Я полагаю, что наши противники не собираются успокаиваться и предпримут, по меньшей мере, еще одно наступление. Рад был бы ошибиться, но если мы не сможем его отразить, нам придется туго…
— Но ведь до сих пор тебе сопутствовала удача?
— Вот именно, удача. Военная фортуна переменчива, а наши противники умеют извлекать уроки из допущенных ошибок. Если они не наделают новых, обстоятельства могут сложиться не в нашу пользу и тогда… Чтобы этого избежать, нам понадобится полное напряжение всех сил и средств, какие только имеются в империи.
— На какое место ты претендуешь?
— Ты же знаешь, мне довольно и того, что я имею. Но если к нам снова пожалуют вражеские эскадры…
— Хочешь быть главнокомандующим?
— И не только. На время войны мне нужны полномочия наместника. Только так я смогу организовать полноценную активную оборону.
— Хорошо. Это можно устроить. Но где будет это вторжение?
— Вариантов не так много на самом деле. Но, как мне кажется, если союзники и предпримут что-то на Юге, то только как отвлекающий удар. Основные же события развернутся, как и в начале войны, именно здесь, на Балтике. Неприятель появится, как только сойдет лед, а значит готовиться нужно начинать прямо сейчас.
— Ты уверен, что на Черном море ничего не случится?
— Нет, конечно. Но даже если и попробуют собрать там силы для нового десанта, Корнилов справится. Конечно, если ему никто не будет мешать.
— Что ты имеешь в виду?
— Что он справился бы и без меня, если бы не Меншиков. Кстати, я слышал, он сейчас в Петербурге?
— Отчего же ему не быть в столице, если он член Государственного Совета?
— Ах да, все время забываю, что это учреждение на самом деле является богадельней для заслуженных господ, которым ничего нельзя доверить и не за что выгнать. Впрочем, если у тебя нет намерения доверить ему какой-либо важный пост, пусть его!