Александр Блок в воспоминаниях современников. Том 2

Коллектив авторов

«его человека, я почувствовал, что брошенные слова жесто­

ко и больно ранили душу поэта. <...>

Блоку назвали фамилию автора недостойной выходки.

Ничего больше Блок о нем не знал.

Позднее мне удалось узнать, что этот озлобленный

завистник был жалким неудачником в литературе 9.

С каждым днем пребывания Александра Александро­

вича в Москве самочувствие его ухудшалось: он все

чаще жаловался на слабость и усталость.

Однажды

я откуда-то возвращался вместе с Блоком.

Мы шли от Арбатских ворот по Арбату — совсем неда­

леко. Когда мы поравнялись с домом, в котором он оста­

новился в этот приезд, он сказал, что едва дошел — так

устал, что не знает, хватит ли ему сил дойти до лест­

ницы и подняться до квартиры. Я проводил его и ушел

в надежде, что за ночь он отдохнет и усталость пройдет.

Но когда утром на следующий день я зашел за ним и

спросил его о самочувствии, он сказал, что, должно

быть, серьезно болен: усталость и боли в ногах не прохо­

дят и не дают покоя. Надо бы ехать домой, но друзья

советуют ему показаться хорошему кремлевскому врачу.

Делясь в дороге своими впечатлениями о поездке,

Блок сказал, что, в общем, он остался доволен приемом

москвичей, встречей с друзьями, и даже скандал в Доме

печати внес, по его словам, некоторое разнообразие.

Неожиданным было для меня сообщение Александра

Александровича, что материальный результат этой тя­

желой поездки оказался ничтожным, и если бы не

друзья, которые добились в театре аванса за пьесу

«Роза и Крест», было бы совсем плохо.

ПОСЛЕДНИЕ МЕСЯЦЫ ЖИЗНИ БЛОКА

На следующий день по приезде домой я с волнением

шел на Офицерскую навестить больного; думал, что за­

стану Блока в постели. Но как приятно я был поражен,

когда дверь мне открыл сам Александр Александрович!

Подтянутый, как всегда, выбритый, с веселой улыбкой.

Весь вид его говорил о том, что он рад, что вернулся

наконец домой. Одна мелочь бросилась мне в глаза —

на нем не было галстука и верхняя пуговица рубашки

была расстегнута. По моим наблюдениям, такая «воль-

312

ность» в одежде обычно совпадала с хорошим настрое­

нием поэта.

От болезни будто и следа не осталось.

Был яркий, солнечный день. В комнате Блока, где

каждая вещь твердо знала свое место и где всегда ца­

рил строгий, привычный порядок, я заметил, вернее,

почувствовал, что на этот раз порядок в чем-то нарушен;

но где и в чем именно, сразу не уловил.

На вопрос о здоровье Блок сказал, что хорошо отдох­

нул,

что дома чувствует себя куда лучше, но ноги еще

побаливают и поэтому выходить на улицу он воздержи­

вается.

— Мама с тетей уехали на дачу в Лугу. Живем те­

перь вдвоем с Любой.

И добавил:

— Занимаюсь разбором книг, оставшихся после про­

дажи.

Тут только я заметил, что большой книжный шкаф,

стоявший у окна, раскрыт и объемистая пачка книг ле­

жит на нижней, выступающей части шкафа.

Александр Александрович пригласил меня к шкафу,

сказал, что с утра занимается книгами, и предложил,

если у меня есть время и желание, продолжить вместе

с ним эту работу. Он обещал показать кое-какие книги,

которые могут меня заинтересовать.

Перебирая книгу за книгой, на некоторых он оста­

навливался дольше, рассказывал, чем они ему памятны.

Эти рассказы Блока о книгах походили больше на воспо­

минания: Александр Александрович попутно касался и

людей, которые приходили на память в связи с той или

иной книгой, или обстоятельств, при которых книга

была приобретена.

Зная мое пристрастие к редкой антикварной и ил­

люстрированной книге, Александр Александрович обра­

щал мое внимание на некоторые томики и сообщал о

них сведения, которые могли бы поразить любого биб­

лиофила. Он, оказалось, хорошо знал антикварную книгу

и умел ценить исключительность редкого экземпляра.

Мы простояли у шкафа довольно долго. Рассказы

Блока были интересны, и я не заметил времени. Любовь

Дмитриевна прервала наше занятие, предложила отдох­

нуть, а кстати и пообедать. За обедом он и жене расска­

зывал о людях, которые вспомнились ему в связи с не­

которыми книгами.

313

От долгого стояния возле шкафа у Блока разболе­

лась нога, и наше «путешествие по книжным полкам»

пришлось отложить до следующего дня.

Александр Александрович просил меня прийти завтра

пораньше.

На следующий день Блок, как и накануне, казался

здоровым, бодрым и веселым. Он ждал меня. Чтобы не

утомлять больную ногу, мы сели разбирать книги за столом.

Просмотрев небольшую часть книг, оставшихся на

верхних полках, мы добрались и до нижних, закрытых

полок шкафа. Здесь хранились рукописные журналы, из­

дававшиеся в детстве самим поэтом (это были журналы

«Малышам», «Кораблик» и «Вестник», последних было

больше всего), а также большие альбомы заграничных