Аналогичный мир - 2

Зубачева Татьяна Николаевна

— Женя, а этот… особист? Ему что-то нужно?

Женя улыбнулась.

— Ой, Эркин, я чуть не забыла. Меня пригласили печатать. Понимаешь, он слышал, как я читала, ну, списки, и в анкете у меня указано, а у них сейчас много работы. Завтра же новая группа приедет. Ну, вот я и печатала. Почти до обеда. Очень удачно получилось.

— Тебе… заплатили? — осторожно спросил Эркин.

— Это неважно, деньги у нас есть, — отмахнулась Женя. — А вот я же очень давно на русской машинке, ну, с русским шрифтом не работала, а тут…

бесплатная тренировка. И он сказал, что если понадобится, то ещё позовут. А это значит, что как мы на место приедем, то мне никакая переподготовка не понадобится, и я сразу работать пойду.

— Понятно, — кивнул Эркин. — Значит, всё хорошо?

— Да, — твёрдо ответила Женя. — Всё хорошо. Идём, Эркин.

Они вошли в женский барак и по коридору — что-то он как короче стал, удивился про себя Эркин — прошли к их комнате. Женя осторожно приоткрыла дверь и обернулась с улыбкой.

— Спит.

Эркин кивнул и вошёл следом за Женей. Алиса спала, разметавшись на кровати. Женя с улыбкой кивком показала ему на неё.

— Всё утро только тебя вспоминала, — шёпотом сказала Женя. — Подавай ей Эрика, и всё тут.

Эркин с улыбкой кивнул, снял куртку, повесил её на вешалку у двери поверх пальто Жени и огляделся в поисках работы. Но основную работу — переставить тумбочки так, чтобы между кроватями получилось подобие стола — уже сделали. И даже накрыли тумбочки большой салфеткой. Эркин сел на кровать у двери, чтобы не мешать девочкам и Жене, разбиравшим сумку.

— И посуду купил?! — радостно удивилась Женя. — Какой же ты молодец, Эркин!

Она вскрыла пакет и стала выкладывать стаканчики, тарелочки и тарелки. Розовые, блестящие, с яркими картинками — фрукты и зверюшки — они привели девочек в полный восторг.

— Как-кая прелесть! — выдохнула Маша. — Жень, а из чего они? Лёгкие такие.

Женя повертела пакет, разбирая надписи.

— Прессованный картон с пропиткой. Они только для холодного. Это набор для детского пикник-коктейля. Вот, даже соломинки, — она достала из пакета ещё маленький пакетик с разноцветными трубочками-соломкой. — Ну, это, я думаю, ни к чему, пусть полежит.

— Женя, банки сейчас открывать?

— Нет, откроем, когда сядем. А печенье из пакетов выкладывайте, — распоряжалась Женя. — Ой, и свечи… Вот это ты правильно.

— Нарядные какие, — вздохнула Даша, разглядывая белые в ярких цветных колечках витые свечи.

Женя опять стала изучать надписи уже на пакете со свечами.

— Зато они горят долго. Так, — Женя поглядела на часы. — Бужу Алиску, — и, встретившись взглядом с Эркином, кивнула с улыбкой.

Эркин встал и подошёл к Алисе, наклонился над ней.

— Алиса, — он уже не раз видел, как Женя это делает, и теперь, подражая ей, погладил Алису по голове, осторожно слегка отодвинул одеяло.

— М-м-м, — замычала, ворочаясь, Алиса и вдруг открыла глаза. — Э-эрик, — просияла она широченной

улыбкой. — Это ты, да?

— Я, — улыбаясь, кивнул Эркин.

Алиса вскинула руки и сцепила их на шее Эркина.

— Подними меня.

— А сама ты уже и встать не можешь? — засмеялась, подходя к ним, Женя.

Но Эркин уже выпрямлялся, поднимая Алису так, что она смогла встать на кровати во весь рост.

— Во! — обрадовалась Алиса. — А мы одинаковые! Я тоже большая. Вот.

— Тогда быстренько умываться.

— Ну-у, — неопределённо протянула Алиса и тут увидела накрытый стол. — Ой, а это чего?

— Не чего, а что, — строго сказала Женя. — И неумытым этого не дают.

— Ладно, — вздохнула Алиса, отпуская шею Эркина.

Она села на кровати. Недовольно посапывая, нашарила ногами тапочки и, наконец, встала. Растрёпанная, румяная со сна, в розовой пижамке.

— Мам, я так схожу, а платье потом одену.

— Нет, — твёрдо сказала Женя. — В пижаме не гуляют. И не одену, а надену, говори правильно.

Она помогла Алисе переодеться и отправила её умываться.

— Не маленькая.

Когда Алиса, вооружённая полотенцем и мыльницей, отправилась на штурм уборной и умывальника, Женя быстро убрала и застелила её кровать.

— Ну вот, Эркин присаживайся к столу. Где это Алиска запропастилась? То её не загонишь к умывальнику, то не вытащишь.

Женя сорвалась с места и выбежала из комнаты. Даша и Маша оглядели получившийся стол и сели рядышком на кровать Даши. Эркин сел напротив, вернувшаяся Женя рядом с ним. Алиса захотела «к Эрику» и втиснулась между ними, но тут же передумала и пересела к Даше и Маше.

— Алиса, угомонись, — строго сказала Женя и мягче. — Зажигай свечу, Эркин. Он брат твой, ты самый близкий ему.

Эркин кивнул и достал зажигалку. Женя взяла банку клубничного сока.

— Да, Эркин, он какой больше всего любил?

— Он ананасного хотел попробовать, — глухо ответил Эркин.

— Вот её открой и налей ему. И печенье ему положи. А мы все клубничного пока. Девочки, печенья такого каждому положите.

Было совсем светло, и огонёк свечи казался тусклым. Большая тарелка, на ней стаканчик, тарелочка с печеньем и зажжённая свеча. И перед каждым маленькая тарелочка и стаканчик.

Женя разлила сок. Каждому понемногу и чуть-чуть ещё осталось. Девочки разложили печенье. Каждому всякого по штуке. Даже Алиса притихла и не тянулась схватить сразу, а как все чинно взяла свой стаканчик.

— Говори, Эркин, — тихо сказала Даша.

— Я не знаю, что… положено говорить, — тихо и горько ответил Эркин.

— Тогда я, — тряхнула косичками Маша. — Помянем Андрея, пусть земля ему пухом будет, — оглядела всех потемневшими блестящими глазами. — Пейте.

Эркин глотнул сладкого душистого сока, взял круглое, облитое шоколадом печенье. Земля пухом будет, так? Да, так.