Английский с Уилки Коллинзом. Женщина из сна / Wilkie Collins. The Dream Woman

Еремин Андрей

Three weeks passed (прошло три недели). Still she refused to give up the knife (она по-прежнему отказывалась отдать нож; to give up – сдаться; сдать, уступить /что-л. кому-л./; выдать /беглеца и т. д./); and still that fear of sleeping in the same room with her possessed me (и по-прежнему тот страх спать с ней в одной комнате владел мной). I walked about at night (я бродил ночью), or dozed in the parlor (или дремал в гостиной), or sat watching by my mother’s bedside (или сидел у постели матушки; to watch – наблюдать; стеречь, охранять; дежурить /у постели больного/). Before the end of the first week in the new month (до конца первой недели в новом месяце), the worst misfortune of all befell me – my mother died (меня постигло худшее из всех несчастье – умерла матушка; to befall – случаться /с кем-л./, выпадать /на чью-л. долю/). It wanted then but a short time to my birthday (до

дня моего рождения тогда оставалось совсем немного времени: «короткое время»; to want – хотеть; испытывать недостаток /чего-л./; нуждаться /в чем-л./). She had longed to live till that day (она очень хотела дожить до этого дня; to long – очень хотеть, страстно желать /чего-л./). I was present at her death (я был рядом при ее смерти). Her last words in this world were addressed to me (ее последние слова в этом мире были обращены ко мне). “Don’t go back, my son – don’t go back (не возвращайся, сынок, не возвращайся /туда/)!”

 Three weeks passed. Still she refused to give up the knife; and still that fear of sleeping in the same room with her possessed me. I walked about at night, or dozed in the parlor, or sat watching by my mother’s bedside. Before the end of the first week in the new month, the worst misfortune of all befell me – my mother died. It wanted then but a short time to my birthday. She had longed to live till that day. I was present at her death. Her last words in this world were addressed to me. “Don’t go back, my son – don’t go back!”

I was obliged to go back (я был обязан вернуться), if it was only to watch my wife (хотя бы только для того, чтобы присмотреть за женой). In the last days of my mother’s illness (в последние дни болезни матушки) she had spitefully added a sting to my grief by declaring (она злобно добавила яду в мое горе, заявив; spiteful – злобный, злорадный; spite – злоба, злость; недоброжелательство; sting – жало; ядовитость, колкость; острая боль; to declare) she would assert her right to attend the funeral (что она будет отстаивать свое право быть на похоронах; to assert – заявлять; отстаивать /права/; to attend – посещать, присутствовать). In spite of all that I could do or say, she held to her word (несмотря на все, что я мог сказать и сделать, она твердо стояла на своем: «придерживалась своего слова»). On the day appointed for the burial (в день, назначенный для похорон; burial – похороны, погребение; to bury – хоронить, погребать; закапывать) she forced herself, inflamed and shameless with drink, into my presence (она с трудом явилась передо мной, разгоряченная и бесстыдная от пьянства; to force – заставлять, принуждать; drink – питье; напиток; пьянство; состояние алкогольного опьянения; to inflame – воспламенять/ся/; возбуждать/ся/; вспыхивать; вызывать покраснение; flame – пламя; яркий свет; shame – стыд), and swore she would walk in the funeral procession to my mother’s grave (и поклялась, что пойдет в похоронной процессии до могилы моей матушки; to swear).

This last insult – after all I had gone through already (это последнее оскорбление – после всех, что я уже перенес; to go through – проходить насквозь; пережить, испытать) – was more than I could endure (было больше, чем я мог вытерпеть = переполнило чашу моего терпения; to endure – вынести, вытерпеть, выдержать). It maddened me (оно взбесило меня/лишило рассудка). Try to make allowances for a man beside himself (попробуйте понять = не осуждайте человека, который вне себя /от ярости/: «рядом с собой»; allowance – допущение; принятие в расчет, во внимание). I struck her (я ударил ее; to strike).

 I was obliged to go back, if it was only to watch my wife. In the last days of my mother’s illness she had spitefully added a sting to my grief by declaring she would assert her right to attend the funeral. In spite of all that I could do or say, she held to her word. On the day appointed for the burial she forced herself, inflamed and shameless with drink, into my presence, and swore she would walk in the funeral procession to my mother’s grave.

This last insult – after all I had gone through already – was more than I could endure. It maddened me. Try to make allowances for a man beside himself. I struck her.

The instant the blow was dealt, I repented it (в

тот миг, когда был нанесен удар, я пожалел об этом; to deal – распределять; выдавать; наносить /удар/; to repent – раскаиваться; сожалеть). She crouched down, silent, in a corner of the room (она молча сжалась в углу комнаты; to crouch – припасть к земле; согнуться, сжаться, сесть на корточки), and eyed me steadily (и стала неотрывно смотреть на меня; to eye – смотреть, пристально разглядывать; следить; steadily – неизменно, непрерывно, устойчиво; steady – устойчивый). It was a look that cooled my hot blood in an instant (это был взгляд, который остудил мою горячую кровь в одно мгновение; to cool – охлаждать, остужать; cool – прохладный; хладнокровный; hot blood – горячая кровь; горячность, вспыльчивость). There was no time now to think of making atonement (теперь не было времени на то, чтобы думать о примирении; atonement – искупление, расплата; возмещение; /уст./ примирение; to atone – заглаживать, искупать /грех, вину/). I could only risk the worst (я мог только рискнуть /приготовившись/ к худшему; to risk – рисковать; отваживаться /на что-л./), and make sure of her till the funeral was over (и позаботиться о ней, пока не закончатся похороны; to make sure of – убедиться; позаботиться, принять меры; sure – уверенный). I locked her into her bedroom (я запер ее в спальне).

When I came back, after laying my mother in the grave (когда я вернулся, опустив матушку в могилу; to lay – класть, положить), I found her sitting by the bedside (то нашел ее сидящей у постели), very much altered in look and bearing (с очень изменившимся взглядом и осанкой; bearing – поведение, манера держаться; осанка), with a bundle on her lap (с узелком на коленях; bundle – узел, узелок; котомка; связка; lap – колени и верхняя часть ног сидящего человека). She faced me quietly (она спокойно посмотрела мне в лицо; to face – смело встречать /что-л., кого-л./; смотреть в лицо /кому-л./ без страха); she spoke with a curious stillness in her voice (она говорила со странным спокойствием в голосе; curious – любопытный; странный, чудной; stillness – неподвижность; спокойствие; тишина) – strangely and unnaturally composed in look and manner (необычно и неестественно сдержанная в лице и поведении; composed – невозмутимый, спокойный, сдержанный; to compose – составлять; сочинять /лит. или муз. произведение/; успокаивать).

 The instant the blow was dealt, I repented it. She crouched down, silent, in a corner of the room, and eyed me steadily. It was a look that cooled my hot blood in an instant. There was no time now to think of making atonement. I could only risk the worst, and make sure of her till the funeral was over. I locked her into her bedroom.

When I came back, after laying my mother in the grave, I found her sitting by the bedside, very much altered in look and bearing, with a bundle on her lap. She faced me quietly; she spoke with a curious stillness in her voice – strangely and unnaturally composed in look and manner.

“No man has ever struck me yet (ни один мужчина еще никогда меня не бил),” she said. “My husband shall have no second opportunity (у моего мужа не будет второй возможности). Set the door open, and let me go (открой дверь и выпусти меня: «позволь мне уйти»; to set – ставить, класть; приводить в какое-л. состояние).”

She passed me, and left the room (она прошла мимо меня и вышла из комнаты). I saw her walk away up the street (я видел, как она ушла по улице). Was she gone for good (ушла ли она навсегда; for good – навсегда, навеки; окончательно)?

All that night I watched and waited (всю ту ночь я был начеку и ждал). No footstep came near the house (никаких шагов у дома). The next night, overcome with fatigue (на следующую ночь, падая от усталости; to overcome – победить; охватить, обуять /о чувстве, эмоции/; истощать, изнурять), I lay down on the bed in my clothes (я лег на кровать в одежде), with the door locked (заперев дверь: «с запертой дверью»), the key on the table (/положив/ ключ на стол), and the candle burning (/оставив/ свечу гореть). My slumber was not disturbed (мой сон не был потревожен; slumber – /легкий/ сон; дремота, сонное состояние). The third night (третья ночь), the fourth, the fifth, the sixth, passed (четвертая, пятая, шестая прошли), and nothing happened (и ничего не случилось).