Антология сатиры и юмора России XX века. Том 6. Григорий Горин
Шрифт:
– А я ни о чем не спрашиваю! – твердо произнес Плетнев. – Бегите! Здесь можно оврагами, через лес… Переберетесь в соседнюю губернию, а там и до границы недалеко…
– Какая граница? – завыл актер. – Ох, господи, как все было просто: расстреляли бы меня и разошлись мирно. А теперь выпутывайся! Ну, черт с тобой! Прощай!
Он свернул в лес, но тут же вновь появился на дороге и подбежал к корнету:
– Давай я тебя к дереву привяжу, что ли? Чтоб натурально было!
– Верно! – согласился Плетнев. – Только быстро, а то наряд должен
– Спасибо за заботу, – сказал Бубенцов, привязывая Плетнева к дереву вожжами.
– Это вам спасибо, господин революционер, – ответил Плетнев. – А что народ плохо живет, я и сам видел, только вот так красиво, как вы, сказать не могу. Я встречу с вами и слова ваши на всю жизнь запомню…
– Как зовут-то тебя? – затягивая узел, ласково спросил Бубенцов.
– Алеша Плетнев. А вас? Если не тайна?
– Какая, к черту, тайна. Афанасием кличут! Ну, счастливо! – Бубенцов похлопал корнета по плечу и нырнул в лес.
– На помощь! – крикнул Плетнев.
Артист тут же вернулся:
– В чем дело?
– Да я так, для маскировки, – улыбнулся Плетнев. – Военная хитрость…
– Правильно! – одобрил Бубенцов. – Ну, бывай!
И он нырнул в чащу.
Плетнев остался один, набрал полную грудь воздуха и заорал:
– Люди! На помощь!
В зарослях послышался шум.
– Ко мне! – крикнул Плетнев.
Словно подчинившись команде, из леса вышел огромный медведь и направился к связанному Плетневу.
Продираясь через лесные дебри. Бубенцов слышал отчаянные вопли своего избавителя:
– Караул! Спасите… Ой! Что делается!
– Какими замечательными ребятами богата мать- Россия! – воскликнул остановившийся на мгновение артист и с удвоенной энергией побежал дальше.
Голос за кадром: «Это произошло лет сто, а может, и двести назад, так что очевидцев, скорее всего, не осталось. Поэтому никто не может упрекнуть нас в недостоверности…» Пока проходят титры второй серии, зритель видит кадры, напоминающие ему содержание первой: полк, входящий в город…
мавр Бубенцов, стреляющий из лука в губернаторшу… Мерзляев, разглядывающий попугаев…
гусары, выпрыгивающие из окон заведения мадам Жозефины в седла…
Настенька, которую Артюхов ведет по длинным тюремным коридорам…
полковник, сражающийся с Плетневым на бильярдном столе…
бегущий через заросли Бубенцов…
Плетнев, ударяющий рукояткой пистолета по голове Артюхова…
выходящий из кустов медведь, направляющийся к привязанному Плетневу…
На фоне всех этих кадров звучит лихая гусарская песня:
По селу бегут мальчишки, Девки, бабы, ребятишки – Словно стая саранчи. В трубы дуют трубачи! Ту-ру-рум! Ту-ру-рум!– Бред! Чушь!!! – Разгневанный Мерзляев расхаживал по кабинету. Перед ним стоял навытяжку Артюхов. К перебинтованной ноге прибавилась перебинтованная голова.
– Ты сам-то понимаешь, что ахинея? – орал Мерзляев. – Какие сподвижники? Откуда? Во что они были одеты?
– Не могу знать, ваше высокоблагородие. Не разглядел!
– Не разглядел, потому что их и не было!
– Так точно – не было!
– А кто ж тебя по голове стукнул?
– Сподвижники!
– Какие сподвижники могут быть у этого актеришки?
– Из театра кто? – предположил Артюхов.
– Брось! Театральные людишки трусливы…
– Ваше благородие, – робко заметил Артюхов, – а вдруг он – настоящий?
– Соображаешь, что говоришь? – побледнел Мерзляев. – Если у нас с тобой сбежал настоящий? Это значит: в губернии тайное общество, а мы главаря держали в руках и упустили… Это ж комиссия из Петербурга!
– Виноват! – испугался Артюхов. – Глупость сморозил… Конечно, актеришку отбили!
– Зачем его отбивать? – стукнул по столу потерявший выдержку Мерзляев. – Мы его и так отпускали… Как себя вел Плетнев?
– Стоял насмерть!
– С кем стоял?
– Со сподвижниками…
– Как они выглядели?
– Не могу знать! Не разглядел!
– Не было их! Понимаешь – не было!
– Так точно, не было, – согласился Артюхов.
Мерзляев погрузился в размышления:
– А может, все это комедия? Корнет ваньку валял.
– А-а…. – понимающе протянул Артюхов. – Вполне может быть.
– Хотя, с другой стороны, так себя поуродовать?..
– Может, это наш карбонарий его помял?
– Нету никакого карбонария! Актер есть!
– Тогда сподвижники…
– Мне эта сказка про белого бычка надоела. Слушай, Артюхов, ты мне Бубенцова – уж не знаю, кто он, карбонарий, шпион или шулер, – вынь да положь! Установить по городу посты наблюдения… В театре…
– Уже стоит! – отчеканил Артюхов.
– В лазарете у Плетнева…
– Уже лежит!
– Где дочь Бубенцова?
– Уже сидит.
– Как? – вздрогнул Мерзляев.
– Она пришла папеньку встречать к тюрьме, а мы ее тут же и сгрябчили!
– Кретин! – Мерзляев подскочил к Артюхову и замахнулся. Артюхов покорно подставил под удар голову – Скажи спасибо, что тебя бить не во что! А то бы…
Через несколько секунд Мерзляев влетел в камеру где сидела Настенька.
– Сударыня, ради бога, извините! Произошло недоразумение! Поверьте, я тут ни при чем. – Мерзляев попытался поцеловать руку Настеньки, но она гневно отдернула ее.