Апологетика. Лекции
Шрифт:
руководством для того чтобы предполагать, что случится в будущем. В какой Вселенной мы можем
ожидать такого порядка событий? В сотворенном мире. Да, только в упорядоченном мире мы можем
ожидать наличие закономерностей и можем рассчитывать на них. В хаосе мы не можем рассчитывать на
то, что наблюдения прошлого могут дать нам основания для предположений о будущем. Только в
упорядоченном мире наши наблюдения в прошлом дадут нам достаточные основания для
предположений
это сотворенный мир. Я действительно так считаю. И я думаю, что это является сердцевиной данной
конкретной проблемы. Наука должна предполагать существование порядка для того, чтобы ей
функционировать, но поскольку она должна предполагать существование порядка, то это является
аксиомой, то есть наука не может этого доказать.
Альберт Эйнштейн написал в своем эссе «Наука и религия»: «Цель науки состоит в том, чтобы найти
общие правила, которые устанавливают связь между объектами и событиями. Ибо для этих правил
требуется абсолютная достоверность. Но сама она никогда не может быть доказываема, – она
недоказуема». Здесь Эйнштейн говорит нечто очень глубокое. У науки нет возможности доказать законы
природы. Что на самом деле требовалось бы для того, чтобы доказать какой-то закон природы? Даже
закон, в котором мы настолько уверены, как, скажем, закон притяжения? Что требуется для того, чтобы
доказать его? Закон гравитации говорит о том, что в любом месте во всей Вселенной во все времена в
прошлом, настоящем и будущем, все предметы испытывают взаимное притяжение согласно
конкретному уравнению Общей Теории Относительности. А что потребовалось бы для того, чтобы это
доказать? Было бы неплохо знать будущее. А сколько экспериментов необходимо было бы произвести?
Множество. На самом деле, честно говоря, если вы утверждаете, что хотите это доказать, то вы должны
произвести все возможные эксперименты во все времена и в каждой точке Вселенной. Но, конечно,
никто этого не может сделать. В науке мы предполагаем изначально, что если я провожу несколько
экспериментов и нахожу какой-то порядок, то предполагаю, что этот принцип действует и в остальных
местах, если у меня нет весомых причин в этом усомниться. Это фундаментальная суть науки, – мы
предполагаем существование порядка, но не можем его доказать. Потому что ни у кого не будет столько
денег, чтобы произвести все эксперименты. Мы изначально это предполагаем.
А исторически изначально откуда взялась предпосылка о существовании порядка при возникновении
науки в Европе? Она возникла из христианского богословия. Мы сотворены Богом
Кеплера. Кеплер – это человек, который первым озвучил существование эллиптических орбит, по
которым движутся планеты. Это, на самом деле, было огромным интеллектуальным прорывом, потому
что в течение более тысячи лет каждый образованный человек, который размышлял об астрономии, был
уверен относительно того, как движутся небесные тела, как движется Солнце, как движется Луна, как
движутся звезды – всё, что он видел на небе. Как они движутся? Да, очевидно, каждый день всё на небе
движется, и всё на небе движется по кругу. На самом деле, в аристотелевой физике небесные вещи
сотворены из особой материи, – так называемого пятого элемента, квинтэссенции, который по природе
своей движется по круговой орбите. Кеплер был наследником этого глубоко укоренившегося взгляда, что всё на небе движется по круговым орбитам. Он также был помощником Тихо Браге, который
произвел наиболее точные наблюдения для своего времени, – в частности, наиболее точные наблюдения
за орбитой Марса. Но Тихо Браге не был теоретиком, поэтому он с этими наблюдениями ничего не мог
поделать, а Иоганн Кеплер смог их проанализировать. Он работал пять лет, убежденный в том, что
орбита Марса должна быть круговой, потому что всё на небе движется по кругу. И в итоге он смог все
эти наблюдения за движением планеты Марс поместить в некую круговую схему, когда Марс движется
вокруг Солнца, и вот эта его круговая картина движения Марса была достоверна с точностью до двух
десятитысячных процента. Не знаю как вы, но если бы я смог достичь такого результата, если бы я пять
лет работал и пришел к столь точному результату, то был бы счастлив. Я бы сказал: «Отлично,
опубликую и всё, готово дело!» Проблема была в том, что он помогал осуществлять наблюдения и на
самом деле знал, что наблюдения Тихо Браге были, по крайней мере, вот настолько достоверными, то
есть ошибка не превышала этого диапазона. Итак, как же ему было объяснить эту разницу в две
десятитысячных процента?
Опять же, я не математик и я вообще не слишком хорошо знаю математику, но меня бы это, наверное, не
обеспокоило. Кеплер же не мог успокоиться, видя эту ошибку в две десятитысячных процента. И он
выбросил свой пятилетний труд, сказав что не может вписать такую погрешность в теорию кругового
движения по орбитам. И в результате, исходя из полученных данных, он был вынужден описать орбиту