Аттестат зрелости

Рюмин Сергей

— А можно мне еще зимние сапоги? — жалобно спросила Альбина.

— Можно! — согласился я.

— Ну, с курткой и брючным костюмом понятно, кроссовки и сапоги какого размера? — уточнила директор.

— Кроссовки 37, сапоги 38, — довольно улыбнулась Альбина.

— Ладно, пошли!

Директриса встала из-за стола. Насчет её роста я, как оказалось, сильно приуменьшил. Она оказалась выше меня на полголовы!

— За мной!

Я подумал, что нас отведут на склад, и снова ошибся. Она усадила

нас в небольшую комнату, где кроме журнального столика, большого в человеческий рост зеркала и трех кресел, ничего не было.

— Сидите здесь, ждите!

И ушла, прикрыв дверь. Альбина скинула с себя старое пальто, оставшись в джинсовой курточке, которую вчера «отжали» у фарцовщика и белой футболке, вздохнула с облегчением. Курточка вкупе с джинсами (успели высохнуть за вчерашний день!) смотрелись органично.

— А у тебя с собой денег много? — спросила она. — Я тебе сразу их не верну. Буду с зарплаты понемногу отдавать.

Я укоризненно посмотрел на неё:

— Алечка! Ну что ты как ребенок.

Я потянулся к ней и чмокнул прямо в губы. Дверь открылась. Я поспешно сел на место.

Какая-то женщина в коричневом фОрменном платье с вышитой на левой стороне груди надписью-обозначением ЦУМ «Весна», видимо, работник магазина, занесла и выложила на стол кожаную куртку с пушистым песцовым воротником, брючный костюм на вешалке, бросила:

— Меряйте, я за обувью схожу!

Первым делом Альбина ухватила кожаную куртку, надела, подскочила к зеркалу, крутанулась вокруг себя, застегнулась. Опять покрутилась. Прижала воротник обеими руками к подбородку. Откинулась чуть назад.

— Вещь! Беру!

Следом был костюм. Ничуть не стесняясь меня, девушка стянула джинсы, натянула брюки, которые оказались чуточку длинноваты. Надела пиджак.

— Супер! Просто супер!

Она крутилась вокруг зеркала и так, и так… На костюм примерила куртку.

— Ну, как мне? — повернулась в мою сторону.

— Во! — я показал большой палец, про себя заметив, что приталенный пиджак был немного великоват в талии.

Дверь снова открылась. Давешняя дама занесла две обувные коробки — побольше и поменьше. Альбина, едва не визжа от радости, бросилась примерять обувь. Кроссовки «botas» оказались впору, сапоги маловаты.

— Сейчас принесу побольше, — кивнула работница магазина.

— Снимай! Переодевайся, — скомандовал я. — Раз подошло, будем брать.

— С ума сойти! — буркнула Альбина. — Я с тобой не расплачусь.

Следующие сапоги пришлись почти впору, разве что оказались чуточку великоваты.

— На шерстяной носок! — решила девушка. — Беру!

Работница магазина вопросительно посмотрела на меня.

— Берем, — подтвердил я.

— Идите к директору! — сказала продавщица.

Мы пошли к Зинаиде Михайловне. Она, улыбаясь,

ждала нас.

— Ну, что? Подобрал наряд своей принцессе? — с долей ехидства спросила она.

— Вроде да, — я кивнул головой в ответ и не удержался от шпильки в ответ. — Посчитайте, заверните…

— О как! — усмехнулась директор. В этот момент в дверь занесли две коробки и два свертка из грубой оберточной бумаги, перевязанные бечевкой.

— Ладно, считаем! — Зинаида Михайловна достала счеты.

— Секунду, — попросил я. — Аля, сходи, пожалуйста, посиди в примерочной. Хорошо?

Альбина недоуменно пожала плечами, но послушно встала и вышла. Директор тоже вопросительно взглянула на меня.

— Продолжаем разговор! — цитируя Карлсона из мульфильма, сказал я.

Зинаида Михайловна улыбнулась, щелкнула костями:

— Куртка 300, костюм 280, кроссовки 120, сапоги 150, — щелкнула она на счетах. — Итого 850 рублей. Будете брать, молодой человек?

Возможно, она рассчитывала, ошеломить меня этой суммой. Действительно, глядя со стороны, мог ли я, 16-летний подросток, располагать такой суммой? Если обычный инженер на предприятии в среднем зарабатывал 150–200 рублей в месяц!

Я раскрыл дипломат, вытащил пачку червонцев в банковской упаковке — 1000 рублей — и пошутил:

— Может, еще что-нибудь подберете, для ровного счета?

— Тебе или девчонке? — голос Зинаиды Михайловны внезапно охрип.

— Конечно, девушке! — ответил я.

— Сейчас! — она ловко смахнула пачку купюр в ящик стола, закрыла его на ключ. — Посиди пару минут!

Она вернулась быстрее, держа в руках черный кожаный пиджачок. Следом за ней зашла Альбина.

— Меряй! — Зинаида Михайловна протянула пиджак ей. — Нравится?

Альбина скинула пальтишко мне на руки, сверху положила джинсовку и натянула на себя пиджачок. Я залюбовался. Как будто по ней и был сшит.

Директор тоже улыбнулась.

— Надо же…

— Берем? — жалостливым тоном спросила Альбина.

— Ну, куда ж деваться? — развел руками я.

— Ура! — Альбина бросилась мне на шею. — Тоха! Ты самый лучший! Я тебя обожаю!

— Девушка, посидите еще в примерочной, — прервала проявления восторга Зинаида Михайловна. — Нам поговорить надо.

Альбина чмокнула меня в щеку и выскочила за дверь. Директор вздохнула, села на своё место, внимательно посмотрела на меня:

— Кто ты, мальчик? Я вроде в городе много, кого знаю. Кто у тебя родители?

— Ну, какая разница, Зинаида Михайловна? — попытался отмахнуться я. — Вы лучше к врачу почаще ходите. С вашим диабетом шутки плохи. А лучше поговорите с Геной. Он может кое-что лучше посоветовать.

— Откуда ты знаешь про мой диабет? — хмуро поинтересовалась Зинаида Михайловна.