Авантюристка Кейт
Шрифт:
Рядом с каждым ветхим бараком стояли люди, сбившись в кучки. Сами строения выглядели убого: прохудившаяся местами соломенная крыша, тонкие даже на вид стены, неравномерно обмазанные то ли глиной, то ли ещё чем, понять сложно, да и невозможно - давно это было сделано, всё в трещинах и в дырах. Благо здесь всегда лето, а если бы зима? Даже подумать боюсь, что бы было с людьми в других условиях.
За подолы несуразных одеяний чернокожих измождённых женщин держались дети. Их было немного, все босоногие, в набедренных повязках, постарше лет семи — десяти, как тот же Бобби, в шортиках и худой рубашонке навыпуск. А вот и Бобби, ребёнок весело мне махнул,
Остановившись в центре улочки, огляделась, печальное зрелище. Гад этот Парлей, туда ему и дорога, как же можно так издеваться над людьми? Впервые в жизни я порадовалась чьей-то гибели.
– Доброго утра!
– громко поздоровалась я со всеми.
– Вчера ночью мы захватили поместье лорда Парлея, и отныне этот остров принадлежит мне. Меня зовут леди Екатерина Мария Лотарингская.
Люди слушали молча, очень внимательно. Мужчин было мало, в основном женщины.
– Самое главное, что я вам всем хотела сказать: вы теперь свободны. Совершенно. Вы можете остаться здесь, или же отправиться на большую землю и попытать счастья там. А вон и ваши мужчины идут, - кивнула я в другой конец острова.
Из дальних бараков к нам шли два десятка таких же плохо выглядящих людей. Они еле переставляли ноги, многие держались друг за друга помогая не упасть. Впереди шёл Большой Бо. Кормчий выглядел уставшим, но глаза блестели довольством.
Маги-бунтовщики пока были заперты в темнице под замком, с ними я планировала поговорить чуть позже, сразу же после освобождения людей из рабства.
После моих слов послышались шепотки, женщины невольно сделали несколько шагов навстречу бредущим.
– Папа!
– не выдержал Бобби первым и, стряхнув руку матери, рванул, что есть мочи к отцу.
Высокий темнокожий мужчина чуть обогнав остальных, плюхнулся на колени и крепко прижал мальчонку к груди.
Это, наверное, и послужило спусковым моментом: дети сорвались с мест, галдя и плача от счастья.
Тем временем Биг Бо подошёл ко мне и произнёс, широко улыбаясь:
– Сегодня очень хороший день, Ваше Высочество! Сегодня просто отличный день!
– О, да, маэстре Бо, не могу с вами не согласиться.
Когда эмоции чуть поутихли, я снова заговорила:
– Сейчас все идите в поместье, там вас ждёт горячая еда, вы сможете помыться, вас встретят мисс Райя и мисс Мелоди, у кого раны или травмы, подлечат, никого не забудут, обо всех позаботятся. У меня лишь одна просьба: подумайте о своей дальнейшей судьбе. Освободительную грамоту получите все, вне зависимости от принятого решения - уйти или же остаться здесь с нами и помочь этой земле сталь самой процветающей в этой части света. И это не просто громкие слова, - серьёзно добавила я, чтобы прониклись.
– Также каждый получит по две серебряные монеты, и возраст не имеет значения, - послышались шокированные шепотки, кто-то неверяще покачал головой. Кто-то нахмурился.
– И жду вопросов, - посмотрела на мужчину, что встал чуть впереди всей этой толпы, словно хотел их всех защитить своей тощей спиной, - хороших, дельных вопросов. С ними придёте ко мне. Вас проводят, - бывший раб явно был лидером среди своих "соплеменников", поэтому я говорила, обращаясь именно к нему.
– И не стоит даже думать каким-то образом сменить новую власть, - мягко улыбнулась я и мои руки по локоть заискрились бело-голубоватыми молниями, кажется народ впечатлился. Скомкав разряды в тугой белоснежный шарик, подбросила
– Ах, как красиво!
– прошепелявила маленькая девочка лет пяти, заворожённо глядя на тонкие искрящиеся нити.
– Говард, Кристина, проводите, пожалуйста, людей в поместье, - отдав распоряжение, повернулась к Большому Бо.
– Как ты?
– Всё хорошо, мисс Мелоди подлечила, спасибо вам, - кивнул он.
– Не меня надо благодарить, а нашу единственную целительницу. Надо бы и миссис Мэри подключить, раз уж она знатная травница. Ты на корабль собирался?
– Да, сейчас пойдём, - кивнул он своим матросам, что ждали чуть поодаль и были начеку, вдруг бывшие рабы вздумают учинить что-нибудь нехорошее.
– Грозу мою не забудь, - попросила я его, - чувствую, умаялась она там.
– Вы к магам за решёткой только не ходите, - вдруг попросил меня Бо, оборачиваясь, - дождитесь меня.
– Хорошо, - кивнула я.
Интерлюдия
Маис сидел в темнице уже более трёх дней, и ждал, какой приговор им вынесет гад Парлей. Он ненавидел его, но силы были не равны, и ничего мерзкому козлоголовому Маис сделать так и не смог.
Зато прошедшей ночью он и все его сокамерники, прижавшись ухом к стене, пытались понять, кто напал на поместье. Крики по ту сторону, лязг и звон клинков подсказывали - идёт нешуточный бой. А ещё молодой человек ощущал магию. Сильную, мощную, разную... Битва закончилась, через некоторое время к ним спустились странно одетые люди, на вопросы пленников они не отвечали, пересчитав заключённых, просто ушли.
Наступило утро, и всё ещё они терялись в догадках, что же там произошло. Из маленького окошка, расположенного практически под самым потолком, пробивался солнечный свет, освещая скудную обстановку: старая вонючая, прелая трава устилала пол толстым ковром, в нём копошились весьма упитанные крысы, деловито что-то ища. Маис потёр антимагический ошейник, вот не было бы этой гадости, он бы поджарил каждую крыску, с превеликим удовольствием превратив их в пепел. У двух стен на крепких ржавых цепях висели лавки, на них сидели его друзья: по трое человек на каждой. Его соратники и все одарённые.
– Как думаешь, - заговорил Тихоня, прервав затянувшуюся тишину, - нас сегодня покормят? Я бы не отказался от корки черствого хлеба и чаши с водой.
– Ты всегда был скромен в желаниях, - криво улыбнулся Маис, - вот я бы съел поросёнка целиком, будь у меня выбор. И запил тем вином, что нам удалось как-то украсть у экономки. Ммм, всё ещё помню, каким сладким оно было на вкус.
Все прижмурились, как будто и правда ощутили на языке тот самый краденый напиток.
– Кто-то идёт, - вдруг встрепенулся Нойз, имевший отменный слух.
Действительно, несколько мгновений спустя каждый из них отчётливо услышал шаги, и они приближались. Дверь, ведущая в залу, где располагались камеры, с тихим скрипом открылась и внутрь шагнул, нагнув голову, чтобы не удариться о притолоку, высокий, широкоплечий, да просто гигант чернокожий. В ухе у него блестела золотая серьга, а голову украшал тёмный платок.
– Осторожно, кэп, не споткнитесь, - пробасил он, отступая в сторону. За ним следом лёгкой походкой практически влетел паренёк с лихо загнутой набок треуголкой на коротких соломенных волосах. Глаза юнца сверкали азартом и любовью к жизни.