Азбука для побежденных
Шрифт:
— Или ты считаешь ответ неверным, — подсказал Ит. — Невозможным. Такое может быть?
— Я не знаю, — в голосе Лийги зазвучало самое настоящее отчаяние. — Не знаю, слышишь ты меня?!
— Слышу, — кивнул Ит. — Тогда… что ты можешь сказать про шарфики?
— Вот про шарфики я ответить могу, — оживилась Лийга. — Это противофаза в сиуре первого порядка. Причем написано это здесь так, как мог бы, наверное, это написать Сэфес, которому было весело. Тория
— Ну, внешне они разные, но на самом деле да, — кивнул Ит. Он обрадовался тому, что Лийга успокоилась, и что она больше не переживает о его словах. — Они готовят одинаковые блюда, у них платья и шарфики одинакового цвета, они обе добрые, судя по всему, и они…
— Они живут в одном доме, который на самом деле — два дома, — закончила за него Лийга. — Вот смотри. Допустим, Тория — это человеческий мир, а Дория — это мир рауф, и оба этих мира, точнее, обе системы с демиургами, стоят в одном маджента-сиуре в противофазе друг к другу. Представил?
Ит кивнул.
— Противофаза — это очень любопытная штука. В некотором смысле, это зеркальный коридор. Оба этих мира будут придерживать одинаковых устоев и внутренних правил. В данном случае — это практически полное отсутствие внутренних войн, это развитие вовне, это обеспечение максимума комфорта для своих жителей. Они это будут делать по-разному, но с одинаковым результатом. И там, и там, будет забота о гражданах, высокая продолжительность жизни, внимание к деталям, забота о природе… да много всего, это неважно. Если произойдет невозможное, и обитатели этих миров встретятся, они, точно так же, как Дория и Тория, будут осуждать друг друга и ссориться, но их основа всё равно будет оставаться идентичной.
— Почему встреча невозможна? — спросил Ит, хотя и так уже догадался об ответе.
— Маджента, — пожала плечами Лийга. — Экстерриториальный сиур. Это для нас расстояние значения не имеет, а для них… в самом лучшем случае астрономы из мира Дории внесут в какой-нибудь реестр звезду, вокруг которой крутится мир Тории, и никогда не достигнут его.
— А Транспортная сеть? — резонно спросил Ит.
— А вот Транспортная сеть, скорее всего, не позволит им общаться друг с другом, — хмыкнула Лийга. — Тебе никогда не намекали, что транспортники тоже иногда имеют дела с Контролем?
— Намекали, — Ит вздохнул. — В принципе, наверное, это всё правильно. Рауф и люди недолюбливают друг друга.
— Верно, — согласилась Лийга. — Ты сам видел, до какой степени это может доходить. Но основа-то всё равно одинаковая. Любовь к своим мирам. Любовь к детям. К близким. К жизни, как таковой. Так что пусть живут, как живут. Для Сэфес такие пары — всегда
— Лий, скажи, Аполлинария — всё-таки Контроль? — спросил Ит.
Лийга засмеялась.
— Однозначно нет, — сказала она. — Она точно не Контроль. Мы ведь уже поняли, что Контроль — это официантки.
— В общем, ты ничего не скажешь, — подытожил Ит.
— Не скажу, — Лийга посерьезнела. — Не потому что не хочу, а потому что не знаю.
Часть III
Светлый ветер
Глава 17
Исповедь Балерины
Часть III
— Осуждать легко. А вот понять настоящую причину чего бы то ни было гораздо сложнее, — балерина отпила кофе, и улыбнулась. — Обидно ли это? Вне всякого сомнения. Любому на моём месте, думаю, стало бы обидно.
— То есть, выходит дело, про вас тогда говорили неправду? — спросила Даарти. Она сидела сейчас рядом с Варом, и сочувственно смотрела на балерину.
— Расскажите нам, ну расскажите же, — синхронно произнесли Дория и Тория.
— Действительно, расскажите, — попросила Аполлинария. — Мы так долго рассказывали вам разные истории, а теперь настала ваша очередь. Мария, мы все ждём, и очень надеемся, что вы просветите нас.
Балерина улыбнулась. Выглядела она великолепно — тонкие черты лица, фарфорового оттенка кожа, с легким, едва заметным румянцем; платье персикового цвета, пшеничные вьющиеся волосы, и яркие голубые глаза. Она сидела сейчас на стуле, рядом с ровной стеной, на том самом месте, где находился раньше её череп, и чувствовала себя, по всей видимости, превосходно.
— В первую очередь я бы хотела поблагодарить Медзо, — сказала балерина. — Мой друг, вы совершили невозможное, и спасли меня. Я уже потеряла надежду, что найдется тот, кто отважится на такой трудный поступок, и была готова влачить своё жалкое существование в этой стене вечно. Но появились вы, и даровали мне утерянную по неосмотрительности свободу.
— По неосмотрительности? — спросила Даарти.
— Именно, — кивнула балерина. — Причина происшедшего со мной — не бахвальство и не гордыня, как многие думают. Я… заигралась, и, кроме того, я была неосмотрительно самонадеянна. Поверила в себя, и это стало фатальной ошибкой. Запомните: никогда, ни при каких условиях, не поддавайтесь на эти слова.
— На веру в себя? — спросила Тория.
— Именно так. На веру в себя, и в свои силы, — подтвердила балерина. — Это ловушка.
— Так и есть, — покивал Медзо. — Когда я познакомился с очаровательной леди Марией, я догадался, что причина её бедственного положения может заключаться именно в этом, и не ошибся. Понимаете ли, так получилось, что я сам едва не попал в похожую историю, но, к счастью, успел вовремя остановиться. А Мария — нет. Впрочем, думаю, лучше ей самой об этом рассказать.