Башня над пропастью (Сказания трех миров - 2)
Шрифт:
Надирил задумался.
– Шанд! Да, так он называет себя теперь. Он один из величайших...
– он сделал паузу, искоса поглядывая на гостей, - картографов, каких я когда-либо встречал. В наше время это искусство умирает. Ты его знаешь? Как он?
– Впервые я познакомилась с ним в Туллине в конце осеки. Он мне очень понравился. А затем в Туркаде он помог мне найти бот.
– Я тоже видел его в Туркаде, - заявил Мендарк.
– Шатался, вмешиваясь во все и напуская на себя загадочный вид, как всегда. Старый дурак!
–
– Ты мне не сказал, что видел его в Туркаде.
– Не один Шанд такой скрытный, - заметил Надирил.
Наконец пустые тарелки убрали и принесли чашки с ячменным чаем, на поверхности которого плавали коричневые зернышки.
Сумерки сгущались, и на небе появлялись звезды. Вернулся слуга с лампами, которые он повесил у гостей за спинами, так что мерцающий желтый свет падал на стол.
Мендарк, взяв Таллию под руку, пошел взглянуть на город сверху. Надирил беседовал с Лилисой. В середине ее бессвязного рассказа он остановил ее вопросом:
– Ты умеешь читать и писать?
– Я умею читать. Мой папа меня учил. Вывески и письма. А однажды я читала книгу, когда была маленькой. Но я ее уже знала, так как Джеви много раз рассказывал мне истории из нее. Я чуть-чуть умею писать - буквы, свое имя, имя Джеви. Да и писать было не на чем - разве что на земле. Хотелось бы мне уметь писать.
– Зачем, дитя? Что в этом хорошего?
– Ты знаешь, что случается с уличными девчонками и мальчишками, когда они вырастают, если ничего не умеют делать?
– Знаю, - серьезно ответил он.
– Я этого не хочу. Я хочу делать что-то умное, как Лиан, и Таллия, и ты.
– И Мендарк?
– Он слишком умен для меня. Я хочу читать Предания. Лиан как-то раз рассказал мне одно, - произнесла она с блестящими глазами.
– Это было чудесно. Даже чудеснее, чем те, которые Джеви...
– Она замолчала, чувствуя, что предала память своего отца.
– Я хочу читать книги. У тебя, должно быть, много книг. Сотни.
– Да, у нас их много, - сказал Надирил без улыбки.
– Возможно, сотня сотен сотен. Больше, чем где-либо еще на Сантенаре.
– Он прервался, потом пристально взглянул на девочку.
– Что ты хочешь у меня попросить?
Она сглотнула и, ничего не ответив, отвернулась.
– Я не могу, - прошептала она.
– Давай, дитя, конечно, ты можешь. Не такой уж я свирепый, не правда ли?
– Я хочу читать и писать больше всего на свете, но у меня нет денег заплатить тебе за обучение.
Казалось, глаза старика видят ее насквозь.
– У тебя совсем нет денег?
– Есть, - пылко ответила Лилиса.
– Но это чтобы найти моего отца. Я не истрачу ни гринта на себя, пока он не найдется.
– Очень хорошо. Ты хочешь читать и писать. Иди сюда, и я тебя проверю.
–
– Это старинное зурское "Сказание Сказаний". Ты его знаешь?
– Нет.
– Почитай его мне.
Лилиса читала, запинаясь и спотыкаясь на именах, и только через пять минут дошла до конца страницы.
– Достаточно, - произнес Надирил.
– Это никуда не годится.
– Он с суровым видом порылся в другом кармане.
– Вот кусок бумаги и карандаш. Запиши то, что ты сейчас прочитала.
В ужасе посмотрев на него, Лилиса низко склонилась над бумагой и начала выводить крупные детские каракули. Пролетело десять минут, и она подала Надирилу бумагу.
– Это все?
– спросил он, глядя на пляшущие строчки, перечеркнутые слова и пятна от слез.
– Нет, но бумага кончилась.
– Бумага очень дорога, дитя. На деньги, потраченные на этот лист, ты могла бы жить неделю. Это не годится. Никуда не годится. Я должен тебя научить. И научу.
– Научишь?
– воскликнула девочка и, схватив его высохшую руку, поцеловала ее. Таллия и Мендарк обернулись посмотреть, что происходит.
– Но мне же не расплатиться с тобой!
– Ты можешь упорно работать?
– Никто не будет работать упорнее. Я буду мыть полы...
– Надирил поднял руку, и Лилиса замолчала.
– Не достаточно. Мне бы хотелось, чтобы ты работала упорнее, и работа была более тяжелая.
– Это все, что я умею делать, - сказала она со слезами на глазах.
Теперь Таллия, наблюдавшая за этой сценой, подошла и села возле Лилисы, обняв ее за плечи.
– Надирил, ты недобрый, - сказала она.
– Лилиса, ты ведь можешь таскать книги, и читать книги, и записывать их названия?
– Да, - пропищала Лилиса.
– Но...
– Хорошо, потому что именно этого Надирил хочет от тебя в уплату. Ты нужна ему, Лилиса. Я права, библиотекарь?
– Прости, дитя. Я привык к словесным поединкам с капризными стариками, такими, как Мендарк. Я не хотел тебя напугать. Таллия права. Ты нужна мне, потому что тебе не все равно и ты хочешь упорно работать. Ты поработаешь на меня в обмен на твое обучение и содержание?
– Поработаю, - тихо ответила девочка.
– Хорошо. Тогда дай мне руку. Таллия, будь свидетельницей нашего договора.
Лилиса и Надирил пожали руки.
– Засвидетельствовано, - сказала Таллия.
– Итак, ты устроила свое будущее, - обратился Мендарк к Лилисе, вернувшись к столу.
– Я рад.
– Несомненно, - заметил Надирил.
– Разве ее будущее не имеет значения? И она сама незначительна?
– Нет, насколько я вижу ее будущее, но как знать? Я не могу взваливать на себя бремя всего мира.
– Он обратился к Лилисе.
– Я не желаю тебе плохого, дитя, но твое место - не с нами, в нашем будущем путешествии.