Базар житейской суеты. Часть 1
Шрифт:
Слезы и рыданія заглушили раздирательныя жалобы несчастной.
— Желала бы я знать, съ какому разряду женщинъ принадлежитъ эта маленькая миссъ Шарпъ, сказала миссъ Бриггсъ выразительнымъ тономъ. Съ первого взгляда, по ея физіономіи никакъ нельзя сдлать положительныхъ умозаключеній.
— И не длайте, сударыня, это ни кчему не поведетъ, прервала мистриссъ Фиркинъ.
— Какъ, подумаешь, слабъ и недогадливъ смертный! Вс ныншнія святки жила я весело и беззаботно, въ благочестивомъ семейств достопочтенного Ліонеля Деламера и его добродтельной супруги, и что же вышло? На Парк-Лен, при особ моей старинной и все еще милой, даже безцнной подруги, заступаетъ мое мсто какая-то странная иноплеменница, хитрая пройдоха съ притязаніями на утонченную нжность безкорыстно любящей души! О, люди! О, эгоисты! О, миссъ Шарпъ!
Миссъ Бриггсъ, какъ
— Я должна замтить вамъ, миссъ Бриггсъ, что вс, можно сказать, безъ памяти и безъ ума отъ этой молодой особы, возразила Фиркинъ. Сэръ Питтъ ни за что бы не разстался съ нею, если бъ могъ въ чемъ-нибудь отказать настойчивымъ требованіямъ миссъ Кроли. Мистриссъ Бьютъ, пасторша «Королевиной усадьбы», ухаживала за этой гувернанткой, какъ за какой-нибудь знатной леди. Капитанъ все это время не спускалъ съ нея глазъ. Мистеръ Кроли былъ демонски ревнивъ. Съ той поры, какъ барыня захворала, никто не смлъ подходить къ ея постели, кром этой молодой двицы. Вы можете думать что вамъ уодно, а я, съ своей стороны, ни на-волосъ не сомнваюсь, что миссъ Ребекка Шарпъ околдовала всхъ, чмъ и какъ, это ужь ея дло.
Въ эту ночь Ребекка не сомкнула глазъ, ухаживая постоянно за своей паціенткои. Другую ночь старушка спала весьма спокойно, и миссъ Шарпъ удосужилась сама проспать нсколько комфортэбльныхъ часовъ на мягкой кушетк, у ногъ своей покровительницы. Здоровье миссъ Кроли поправлялось быстро; черезъ нсколько дней она уже сидла, обложенная подушками, на своей постели, и даже смялась очень весело, когда Ребекка съ неподражаемымъ искуствомъ передразнивала передъ ней сантиментальную миссъ Бриггсъ, поддлываясь подъ ея манеры, жесты и способъ выраженія до мельчайшихъ подробностей. Слезливая жалоба миссъ Бриггсъ и ея несчастная привычка хоронить свой красный носъ въ батистовомъ платочк, были передаванмы до мельчайшихъ подробностей съ такимъ волшебнымъ совершенствомъ, что миссъ Кроли, забывая свой физическій недугъ, пользовалась самымъ счастливымъ расположеніемъ духа, къ неописанному изумленію врачей, которымъ, посл продолжительнлй практики на Парк-Лен, извстно было, что эта достойная героиня модного свта упадала духомъ при малйшей болзни и приходила въ смертельный ужасъ, воображая поминутно свой послдній конецъ.
Родонъ Кроли зазжалъ сюда каждый день, и получалъ отъ миссъ Ребекки подробные бюллетени относительно нравственного и физического состоянія достолюбезной тетки. Все шло превосходно, такъ что на-конецъ веселая старушка допустила къ себ свою прежнюю подругу, неутшную миссъ Бриггсъ. Читательница съ нжнымъ серддемъ, можетъ, если ей угодно, вообразить трогательную картину этого свиданія.
Скоро миссъ Кроли уже часто пускала къ себ на глаза свою старую компаньйонку. Ребекка, съ артистическою важностію смялась ей въ лицо, подражая всмъ ея ухваткамъ, и это передразниванье, естественнымъ образомъ, получило теперь двойной интересъ отъ личного присутствія копіи и оригинала.
Сообщая своей повсти сантиментальный и нсколько джентльменскій колоритъ, мы, право, не знаемъ, какъ намъ удовлетворить справедливому любопытству читателя, который, безъ сомннія, желаетъ знать, отчего приключиласъ эта плачевная болзнь миссъ Кроли, и зачмъ она внезапно оставила гостепріимную кровлю своего брата на «Королевиной усадьб«. Какъ прикажете изъяснить вамъ деликатнымъ образомъ, что блистательная дама, привыкшая къ самому лучшему обществу въ лондонскихъ салонахъ, опилась и обълась — извините, окушалась — до такой степени, что жирный ужинъ въ пасторат произвелъ ршительное растройство въ ея желудк, хотя сама миссъ Кроли твердо врила, что сырая погода была исключительною причиною ея болзни? Первый пароксизмъ обнаружился такими отчаянными симптомами, что Матильда, какъ выразился ея достоиный братецъ, неизбждо должна была протянуть свои ноги черезъ двадцать-четыре часа. На этомъ основаніи, вся джентльменская фамилія, томимая лихорадкой ожиданія, приготовлялась къ торжественному вскрытію завщанія будущей покойницы. И Родонъ Кроли былъ уже нравственно увренъ, что съ первымъ весеннимъ мсяцомъ онъ въ состояніи будетъ располагать наслдствомъ по крайней мр въ сорокъ тысячь фунтовъ. Мистеръ Питтъ, старшій сынъ баронета, уже составилъ
Между-тмъ, какъ вс ухаживали такимъ образомъ за престарлой двой, и встники изъ пастората должны были каждый часъ докладывать своимъ господамъ о состояніи ея драгоцнного здоровья, въ другой части дома, въ уединенной спальн, лежала бдная, заброшенная женщина, страдавшая и тломъ и душой. Это была сама леди Роза Кроли, на которую никто не обращалъ ни малйшаго вниманія, какъ-будто ея и не было на свт. Добрый докторъ, осмотрвъ больную, многозначительно покачалъ головою, и не сказалъ ни слова; сэръ Питтъ согласился на этотъ единственный визитъ потому только, что не было надобности платить за него особыхъ денегъ. Затмъ, леди Кроли однако прозябала и чахла въ своей комнат, какъ безполезное растеніе, заброшенное садовникомъ въ оранжере.
Молодыя двушки, къ великому сожалнію, не могли теперь пользоваться безцнными уроками своей доброй и умной гувернантки. Миссъ Шарпъ обнаружила такое пламенное усердіе къ объвшейся старушк, что миссъ Кроли соглашалась принимать свои микстуры неиначе какъ изъ ея рукъ. Горничная Фиркинъ получила отставку еще задолго до отъзда изъ «Королевиной усадъбы». Возвращеніе въ Лондонъ послужило для нея печальнымъ утшеніемъ по крайней мр въ томъ, что она могла теперь длить свою грусть съ миссъ Бриггсъ, которая, такъ же какъ она, испытала отчаянныя муки жгучей ревности, и въ рзкихъ выраженіяхъ обнаружила свое негодованіе на грустный жребій смертныхъ.
Родонъ Кроли, по случаю болзни своей тетки, взялъ безсрочный отпускъ, и оставался до-поры до-времени на «Королевиной усадьб«. Какъ нжный и послушый племянникъ, онъ всегда почти торчалъ въ ея передней. Миссъ Кроли лежала въ парадной спальн, въ которую должно было проходить черезъ маленькую голубую залу. Здсь, по обыкновенію, сэръ Питтъ встрчалъ своего сына, или, какъ-скоро проходилъ онъ по темному корридору, устланному теперь мягкими коврами, дверь изъ отцовского кабинета всегда была отворена, и глаза старого джентльмена жадно впивались въ озабоченную физіономію капитана Родона. Впрочемъ, они съ одинаковымъ усердіемъ, оба, наблюдали другъ за другомъ все это время. Ихъ, безъ всякого сомннія, одушевляло рыцарское соперничеетво относительно того, кто въ настоящемъ случа окажетъ боле ревности и благородной привязанности къ возлюбленной страдалиц, лежавшей въ парадной спальн. Ребекка обыкновенно утшала ихъ обоихъ, и оставляя на минуту свой трудный постъ, удосуживалась переговорить и съ сыномъ, и съ отцомъ. Достойные джентльмены съ жадностью выслушивали вс извстія, выходившія изъ устъ этой молодой и безкорыстно-преданной особы.
За обдомъ, въ столовой нижняго этажа; соединялись каждодневно вс члены джентльменского семейства; и здсь Ребекка являлась возстановительницею фамильного согласія и тишины. По вечерамъ, Родонъ Кроли узжалъ въ ближайшій городъ, оставляя своего отца въ обществ мистера Горрокса и пуншевыхъ стакановъ. Миссъ Шарпъ, по выход изъ-за стола, немедленно удалялась въ спальню, гд въ продолженіе четырнадцати дней она принуждена была терпть ужаснйшую скуку, но природа скрпила, повидимому, металлическими нервами организмъ этой двицы; и она оставалась непоколебимою въ исполненіи своего филантропического долга.
И долго миссъ Шарпъ не сказывала никому, какъ мучительна была ея должность, какъ робка, труслива, сердита и сварлива была старая леди; въ какихъ страшныхъ мукахъ проводила она безсонныя ночи, постоянно думая о смерти; какъ она стонала, грозила, металась, воображая за предлами могилы свою будущую судьбу, о которой ни разу не пришлось ей подумать при нормальномъ состояніи ея душевныхъ и физическихъ силъ. Вообразите себ, прекрасная читательница, суетную, тщеславную, эгоистическую старуху, безъ малйшихъ проблесковъ любви къ человчеству и ближнимъ; вообразите ее безъ парика, съ растрепанными клоками блыхъ волосъ, въ страшныхъ корчахъ по всему организму, и, прежде чмъ вы успли состарться, научитесь любить и благоговть передъ вчными красотами истины и блага!