Бег времени. Тысяча семьсот
Шрифт:
– Oh, ma ch`ere! Пора вам давать больше свободы своей сестре! Иначе бедная так никогда не составит партию. Ведь балы просто созданы для создания выгодных связей!
Я нервно высматривал Гвендолин в толпе, которую люди ловко спрятали за своими головами, платьями, перьями и париками.
– Партии? Связи? О чем вы? – я не понимал, о чем она мне говорит с томным придыханием, если быть честным, и не старался. Гвендолин! Куда ты делась? Merde! Вернись сейчас же!
– Как о чем? Глупый, я говорю о ее будущем муже.
Меня словно окатили холодной водой.
– О будущем муже?
Леди Лавиния смотрела своими красивыми, но холодными глазами в мои.
– Рано или поздно вам придется отпустить свою сестру, чтобы девушка заимела собственную жизнь, мужа и семью. Или вы собираетесь ее отдать в монастырь?
Я рассмеялся своим мыслям. Ну, конечно же… Муж. Имелось в виду обобщённое понятие, а не кто-то конкретный. А я уж был готов вытрясать имя из леди Лавинии. Мне и присутствие Бенфорда в жизни хватило.
– Ну, когда придет время, я сам подыщу ей мужа. Не доверяю я случайным знакомствам на балах!
В этот момент я хотел раскланяться с ней и ринуться на поиски «сестры», как был задержан толстым лордом Бромптоном.
– Ах, вечер спасён, — воскликнул он. — Я несказанно рад! Леди Лавиния вы уже поймали этого негодника? Держите крепко, а то улетит!
Лавиния рассмеялась натянутым смехом на фривольное замечание лорда. А я улыбался приклеенной улыбкой, мысленно проклиная Бромптона.
– Как вы мой дорогой?
– Вашими молитвами, милорд!
– Вот и отлично! А я все вспоминаю ваш изумительный дуэт с сестрой. Кстати, где она?
Я не успел и рта раскрыть, как меня опередила леди Лавиния.
– Леди Грей отлучилась ненадолго, чтобы почистить перышки и освежиться. Нам бедняжкам приходится столько сил тратить, чтобы подчеркнуть свою красоту и угодить вам, мужчинам.
Наверное, в этот момент я был похож на Щелкунчика: рот открылся - рот закрылся – Гвендолин ушла «чистить перышки»… Вы издеваетесь?!
– Согласитесь, публика наипрекраснейшая собралась. А какой оркестр! Какие танцующие пары – само изящество! – лорд Бромптон сладко причмокнул своими губами. – Помнится, в юности я не упускал ни одной возможности. Молодые должны танцевать! Вы так не считаете, милорд?
Намек был яснее некуда, если откажусь, то это будет сродни оскорблению.
– Согласен с вами. Леди Лавиния, вы не против посвятить этот менуэт Гайдна танцу со мной?
Лавинию, казалось, разорвет от радости, а меня от нетерпения рвануть на поиски Гвен. Вместо этого я должен отплясывать менуэт. Выйдя с дамой в круг танцующих в центр залы, я внезапно нашел плюс для себя – хороший круговой обзор. Поэтому, вежливо улыбаясь партнерше, выискивал голубой всплеск атласа Гвендолин в разношерстной толпе. Ее не было нигде. Я почувствовал удушающую злость: в конце концов, что она себе позволяет? Разве мы не должны держаться вместе и работать сообща!? На повороте и обмене соседними партнершами, внезапно на глаза попался Ракоци, который, не замечая никого, протискивался к выходу. Меня накрыло беспокойство. Отыскав графа глазами, который все еще находился на балконе и с кем-то оживленно болтал, я начал высматривать Аластера. Его не было, так же как и Гвендолин. А вот теперь пора бояться!
Не помню
– Что здесь происходит?
– Ничего сверхъестественного, - прошептала Гвендолин, ногой отодвигая от себя тело Ракоци, - Можешь продолжать свои танцы и заигрывания.
Ничего сверхъестественного? Я в шоке уставился на Элкотта.
– Элкотт? Может, вы мне объясните?
– тот же странно заговорщицки посмотрел на Гвендолин, но каким выражением лица она ему ответила, я не увидел, потому что успела поймать мой взгляд.
– Он напал и приставал к мисс Грей. Кажется, Ракоци опоен отваром и не контролировал своих действий, – я кинул взгляд на распростертое тело Ракоци, только сейчас увидев флягу у его головы – чертов наркоман!
– Ты в порядке? – я сделал шаг к Гвендолин, боясь напугать, чтобы не дай бог у нее не случилась истерика, а сам рассматривал - цела ли она и как далеко зашел этот ублюдок. Целостность платья на ней говорило, что всё в порядке.
– В полном, можешь возвращаться к своей Порочной ведьме*, - проворчала она и, обогнув меня, направилась к выходу. Ее резкое отторжение моей заботы вызвало во мне злость: я бегаю, ищу ее, схожу с ума от страха, а она тут… кстати, что она тут делала?
– Хорошо, я вернусь к ней, но сначала объяснишь мне, что ты тут делала?
Гвендолин резко остановилась в дверях, отчего следовавший за ней Первый секретарь, тут же врезался ей в спину, но тут же отпрыгнул от нее, словно от прокаженной.
– Целовалась с Ракоци! Чем же мне еще заниматься на балу?
– почти прокричала она, разводя руки в стороны и смотря на меня с нескрываемой злостью. И, не дав мне опомниться, тут же вышла из комнаты и скрылась за поворотом, заставив меня следовать за ней.
Я оглянулся на валяющегося Ракоци, пытаясь понять - правда это была или нет. Гвендолин он никогда не нравился, я помню. Так что фраза скорее была, чтобы позлить. Ну что же, у нее это получилось!
Вылетев в коридор, я увидел как к ней и Элкотту подоспел слуга и о чем-то сообщил. Подойдя к ним, я видел, как слуга уже удалялся, передав указания.
– Граф попросил нас подождать в верхней гостиной на втором этаже. Там мы передадим бумаги.
– Ее голос был спокоен и ровен, хотя я слышал страх и напряжение.
– Хорошо. Милорд, благодарю, что позаботились о моей сестре, - я сделал поклон застывшему в неуверенности Элкотту. На мгновение он замешкался, ожидая позволения уйти у Гвендолин, пока та не кивнула, соглашаясь со мной. Галантный век галантен во всем.