Бегущий по лезвию бритвы

Дик Филип Киндред

— А что с Пат Конли? — помолчав, спросил Джо.

— Она с вами. В полужизни, связанная с остальными.

— Глен... Весь этот регресс — он вызван ее талантом? Или это обычные при полужизни явления? — Напрягшись, он ждал ответа; почему-то казалось, что от этого зависит теперь все.

Рансайтер фыркнул, скривившись, и сказал неохотно:

— Обычные явления. Это же пережила Элла.- Все это переживают...

— Ты все врешь,— сказал Джо. Разочарование было смертельным — как ножевая рана.

— Господи, Джо, да я

же спас тебе жизнь,—удивленно сказал Рансайтер.— Я пробился к тебе так близко, что смогу, наверное, вытащить тебя в состояние полноценной полужизни. Ты будешь жить долго. Черт, да если б я не сидел и не ждал бы тебя в этом дерьмовом номере, когда ты вполз сюда... да, дьявол, ты бы валялся бы давно на этой дрянной кровати, мертвый, как гвоздь. Слушай, это я, Глен Рансайтер, твой босс, и я бьюсь, чтобы сохранить жизнь тебе и остальным... Тут, в реальном мире, я — единственный человек, который пытается что-то сделать,— Он смотрел на Джо с обидой и негодованием.— Эта Пат Конли убила бы тебя тем же способом, как и остальных...

— Венди, Эла, Эди, Фреда... наверное, и Тито Апостоса,— сказал Джо.

Тихим ровным голосом Рансайтер продолжал:

— Нынешняя ситуация очень сложна. Она не допускает простых решений...

— Особенно, когда ты их не знаешь,—сказал Джо.—Так ют обстоят дела. Ты все выдумал — чтобы объяснить свое присутствие здесь. Все твои присутствия, так называемые проявления...

— Я этого так не называл. Это вы с Элом придумали название. Не сваливайте на меня...

— Ты не знаешь ничего сверх того, что знаю я,— задумчиво сказал Джо,— ни о том, кто нас преследует, ни о том, что вообще происходит. Да, Глен, ты не можешь сказать, кто наш противник, потому что ты сам не знаешь...

— Я знаю, что жив. Знаю, что сижу здесь, в мораториуме...

— Твое тело лежит в гробу. Тут, в Мортуарии Истинного Пастыря. Ты не видел его?

— Нет. Но все это не так...

— Тело мумифицировано. И скорчено — так, как тела Венди, Эла, Эди, как скоро будет скорчено мое. И твое так же — не лучше, не хуже.

— В твоем случае все решил «Убик»,— сказал Рансайтер. На лице его возникло вдруг странное выражение: смесь страха, озарения, чего-то еще, чему Джо не мог найти названия...— Я достал для тебя «Убик»...— Рансайтер замолчал.

— Что такое «Убик»? — спросил Джо.

Рансайтер не ответил.

— Этого ты тоже не знаешь,— сказал Джо.— Не знаешь, что это такое, не знаешь, как он действует. Ты не знаешь даже, откуда он берется.

После мучительно долгой паузы Рансайтер сказал:

— Ты прав, Джо. Абсолютно прав.—Дрожащими руками он пытался достать сигарету. — Я хотел сохранить тебе жизнь — это чистая правда. Черт, я хотел спасти вас всех...— Сигарета выпала из его пальцев и покатилась по полу. Рансайтер с трудом наклонился, чтобы поднять ее. На лице его появилось выражение полнейшего несчастья. Почти отчаяния.

— Это потому, что

мы здесь, а ты там, в том чертовом зале свиданий,— сказал Джо.— Ты не знаешь, что происходит с нами, и ничего не можешь сделать...

— Да, все так,— сказал Рансайтер.

— Мы заморожены — но с нами происходит что-то необычное. Что-то такое, чего не бывает в нормальной полужизни. Мне кажется, что идет схватка двух сил: одна пытается нас уничтожить, другая — спасти. Ты сотрудничаешь со второй, хотя не знаешь, что она собой представляет. Человек это, или дух, или... не знаю, что. Именно от нее ты получил «Убик».

— Да.

— Так что никто из нас не знает до сих пор, с чем мы имеем дело. Кто на нас охотится и кто нас спасает. Ни ты, который там, ни мы, которые здесь... Разве что Пат?

— Думаю, да,—сказал Рансайтер.—Враг — это она.

— Это правдоподобно... но не более того.— Похоже, что мы еше не встречались лицом к лицу ни с нашим врагом, ни с нашим другом, подумал Джо. Но встреча произойдет, и скоро мы будем знать все...

— Скажи мне, ты абсолютно уверен, что ты — единственный человек, переживший взрыв? — спросил он Рансайтера.

— Я уже говорил: Зэу Вирт...

— Из наших. Зэу Вирт в тот момент с нами не было. А, например, Пат Конли?

— У Пат Конли размозжена грудная клетка. Смерть наступила от шока и коллапса обоих легких. Кроме того, множество разрывов внутренних органов, в частности кишечника. Переломы костей ног. В физическом смысле она находится в четырех футах от тебя. Ее тело, конечно.

— А остальные? Они все здесь же?

— Все, кроме Сэмми Мэндо. У него необратимые повреждения мозга, он в коме, из которой его никогда не выведут. Он стал растением. Ни личности, ни сознания, ничего.

— Поэтому, естественно, ты его не упомянул...

— Упомянул же.

— Когда я спросил...— Джо задумался,— Где он? В Цюрихе?

— В Цюрихе. В больнице Карла Юнга. В четверти мили отсюда.

— Найми телепата,— сказал Джо.— Или используй Эшвуда. Пусть взглянут на его подсознание.— Мальчишка. Недоразвитый и глупый. Жестокая, непредсказуемая, причудливая личность. Похоже, что это то самое... Да, это объяснило бы все — все эти обрывания крыльев и приставления их заново. С возвращением сил после смертного изнеможения...

— Я это уже сделал,— вдохнул Рансайтер.— Сразу же... Не обнаружено ничего. Ни малейшего следа высшей нервной деятельности. Мне очень жаль, Джо...— он покачал своей массивной головой, явно разделяя разочарование Джо.

— Мы поговорим еше, попозже,— сказал Рансайтер, снимая наушники. Он отложил в сторону всю коммуникационную аппаратуру и тяжело поднялся со стула. Постоял, разглядывая неподвижное тело Джо Чипа, лежащее в заиндевевшем пластиковом гробу. Вытянувшийся и молчаливый Джо... таким он никогда не был, но именно таким ему придется оставаться до скончания времен...