Бегущий по лезвию бритвы
Шрифт:
И все же этого, скорее всего, не произошло. Наш враг — безобразный и бесконечно чуждый нам — поселился в одном из представителей нашего вида во время его путешествия с Земли на Проксиму. Он не был похож на нас ничем, и все же он знал о нас и о смысле нашего появления в этом мире куда больше нас самих. Он или оно промеряло хладные просторы космоса в поисках определенной формы жизни, в которую оно смогло бы вселиться. Но при том оно оставалось чем-то куда больше нас — тех, кого оно избрало своим вместилищем...
На пороге его комнаты стояли двое. Это были
— Привет, Майерсон! Как тебе второй раунд? — Не дожидаясь приглашения, они вошли в комнату и застыли в ожидании ответа.
— Оно не будет пользоваться успехом,— ответил Барни.
— Не знаю, что тебе и сказать...— удивленно покачал головой Норм,— Мне оно показалось куда лучше Кэн-Ди,— он нахмурился и с опаской посмотрел на свою супругу.— Единственное, что мне в нем не понравилось, это то, что ты все время чувствуешь чье-то незримое присутствие — такое ощущение, будто за тобой подсматривают! На одном моменте я даже решил...
— Мистер Майерсон устал, разве ты этого не видишь? — перебила супруга Фрэн,— Расскажешь ему об этом как-нибудь в другой раз.
Норм Шайн посмотрел Барни в глаза.
— Странный ты парень, Барни. Не успел закончиться первый сеанс, как ты силой забрал Чу-Зи у мисс Готорн и уединился в своей комнате, чтобы повторить его еще раз. И после этого ты вдруг заявляешь, что Чу-Зи тебе пришлось не по вкусу.— Он недоуменно пожал плечами,— Кто знает, может быть, ты взял лишку... Это ведь дело опасное, тут надо быть осторожным! Что до меня, то я хочу повторить опыт еще раз; мне оно действительно понравилось.
— А как же это самое присутствие, о котором ты говорил?
— Я ведь тоже его чувствовала,— вмешалась в разговор Фрэн,— И я ни за что не стану принимать Чу-Зи еще раз. Может быть, вам это покажется смешным, но я его боюсь! — Она поежилась и прижалась к своему супругу, который тут же привычным движением обнял ее за талию.
— Бояться его не надо,— усмехнулся Барни.— Ему ведь тоже надо как-то жить!
— Но оно такое...
— Все дело в том, что оно — очень и очень древнее,— перебил Барни.— Отсюда и это неприятное чувство. В нашем понимании оно вечно!
— Ты говоришь так, словно лично знаком с ним,— проворчал Норм.
«В каком-то смысле так оно и есть,— подумал Барни,— ибо часть его поселилась в моей груди. Через несколько месяцев его не станет, и оно вернет мне то, что стало частью его нынешней структуры. Вернет, лишив дарованного мне прежде. Момент его смерти должен отозваться во мне болью. Трудно представить...»
Он обратился к стоявшим перед ним:
— У него есть имя, ведомое вам, хотя само оно не знает его. Лишь мы привыкли величать его этим именем. Величать на расстоянии в тысячи лет. Рано или поздно мы должны были столкнуться с ним лицом к лицу. И вот эта встреча состоялась.
— Если я правильно тебя поняла, ты говоришь о Боге,— пробормотала Энн.
Он еле заметно кивнул.
— Но почему же мы ощущаем его как зло? — спросила шепотом Фрэн Шайн.
— Значит, с нами что-то не так, — ответил Барни. Он вдруг
— О господи! — вздохнул Норм Шайн. В эту минуту он походил на дитятю, узнавшего вдруг о коварстве и подлости взрослых.
Глава 13
Едва унялась дрожь в ногах, Барни повел Энн Готорн наверх, на то место, где со временем должен был появиться новый огород.
— Сказать «нет» может только по-настоящему мужественный человек! — сказала Энн.— Я до последней минуты не верила в то, что ты им откажешь.
— Это ты о Лео? — спросил Барни. Он прекрасно понимал, что имеет в виду Энн, но говорить о Лео Булеро, Феликсе Блау и делах «Пэт-Комплект» ему как-то не хотелось.—Лео человек взрослый, он может постоять за себя и сам.— «Помимо прочего,— подумал он,— тот процесс ему все равно не удалось бы выиграть». Он знал это точно, ибо был провидцем.
— Свекла,— сказала Энн, поморщившись. Она сидела на бампере самоходного трактора, изучая пакетики с семенами.— Что ненавижу, так это свеклу. Ты уж, пожалуйста, ее у себя не сажай: как бы она ни мутировала, лучше она все равно не станет.
— Ты не хотела бы переселиться к нам? — спросил вдруг Барни.
— Нет.— Она стала смущенно разглядывать пульт управления трактора, соскребая с кабеля старую рассохшуюся изоляцию,— Время от времени я буду к вам заходить. Вы все-таки наши ближайшие соседи.
— Послушай, трущобы, в которых ты живешь...— Он вдруг осекся. Его потрясло то, что он стал ассоциировать себя со своим отсеком, который на деле ничем не отличался от той норы, в которой жила Энн; для того чтобы хоть как-то отремонтировать его, специалистам потребовалось бы лет пятьдесят.— Короче, если ты не хочешь переезжать, то хотя бы заходи почаще. Я жду тебя в любой день, кроме воскресенья.
— Интересно, чем отличается воскресенье от всех прочих дней?
— По воскресеньям мы читаем Библию.
— Не надо так шутить, Барни,— сказал Энн тихо.
— Я не шучу,—он действительно говорил серьезно.
— То, что ты говорил мне о Палмере Элдриче...
— Я хотел, чтобы ты кое-что поняла. Тот, о ком я говорю, действительно существует, более того, он находится именно здесь! Мы и представить себе не могли, что он может быть таким... Ну ты понимаешь, что я имею в виду, да? И второе...— он вдруг замялся.
— Ну что же ты? Договаривай до конца!
— Он не может помочь нам, разве что самую малость... Он хочет этого, но у него ничего не получается. Почему это так — я не знаю, скорее всего, этого не знает и он сам. Просто все оказалось куда сложнее, чем казалось вначале...— «А ведь у него было столько времени на раздумья,— подумал он,— и будет еще столько же, если, конечно, ему удастся скрыться от одного из нас, от Лео Булеро. Понимает ли Лео, с чем он борется? И если бы понимал, то стал бы менять что-либо в своих планах?»