Беспамятство

Петрова Светлана

Идея несла в себе добро. Одно большое добро всем сразу: и Ляле, и мужу, и даже себе. Да, да, и себе тоже! В конце концов, имеет право она, Света Брагинская, завотделом кредита крупного коммерческого банка, мать троих детей и официальная жена Романа, на элементарное семейное счастье, спокойное, а не под дамокловым мечом, когда подруга - эгоистичная, сама себе изуродовавшая жизнь — опять поманит верного Ромку увядшими прелестями? Сколько можно? Между тем наивный, ни к чему не обязывающий обман всем пойдет на пользу. Рома перестанет терзаться неопрсдс- лённостью и несбыточными грёзами, в результате она и дети получат вменяемого мужа и отца. Ляля же сама не хотела, чтобы кто-то знал о её

местопребывании. Вот пусть и станет невидимкой.

Семицветик победно улыбнулась: циничная формула современности «пет человека - нет проблем» удивительно точно подходила к ситуации, и казниться чувством вины у неё не было никаких оснований. Однако Виталию Сергеевичу следует сообщить, что

Ляля одинока и нуждается в сочувствии. Возможно, подругу это рассердит, но она не понимает, как для неё самой важно простить, а если дочь и отец помирятся - это будет вершиной усилий верной подруги на поприще реального добра.

Светик находилась просто в восторге от своего грандиозного плана, как-то совсем позабыв, что убеждала Лялю в своем неумении врать. Но враньё ради благих интересов сильно отличается от того, которое совершается с нечистоплотной целью. Тут оно из категории лжи переходит в необходимость и даже приобретает нравственный смысл и приставку «во спасение».

Светик ещё раз основательно всё обдумала и убедилась, что никому такой обман вреда не принесёт, только пользу. Чтобы поставить точку и довести замысел до совершенетва, сегодня утром, когда ходили за молоком, Света тайком передала Марии Спиридоновне записку со своим московским адресом и телефоном. Подругу она никогда не оставит. Если что-то случится и Ляле понадобится помощь, старуха сообщит.

В общем, со своей совестью Светик договорилась. Вот просчитать реакцию супруга на изъятие из его жизни вечной любви не сумела. Но не будет же он кричать и рвать на себе волосы? В конце концов, даже самая демократичная женщина не станет бесконечно прощать мужу расхлябанность и завуалированное двоежёнство. Так или иначе, надо положить конец этой истории, уходящей корнями в школьные годы, и случай представился - лучше не придумаешь. Только дура такое может упустить.

–  Ну как съездила?
– спросил Роман жену нарочито безразличным тоном, не отрываясь от книги, которую читал. Впрочем, сейчас уже не читал, а только делал вид.

Света эти фокусы изучила давно, поэтому старалась выглядеть как можно естественнее.

–  Представь, зря таскалась! Наша бесценная Ляля в своём репертуаре. Она, ещё уезжая из Москвы, сказала мне - хочу навсегда избавиться от воспоминаний, не видеть ни людей, ни вещей из своего прошлого. Но ей оказалось мало сбежать от друзей и близких в деревенскую глушь, она решила вообще исчезнуть из нашей жизни! Познакомилась там с каким-то егерем из Сибири, который явился хоронить мать-старушку, и рванула с ним куда- то в тайгу, за Енисей. Так мне доложили местные жительницы.

Я всегда удивлялась, как легко она сходится с мужчинами! Тебя бросила ради Макса, потом и с ним развелась, теперь этот, сибиряк. Так и порхает по жизни без детей и без ветрил. Господи, как спина устала! Ухаба на ухабе, ночевала в какой-то жуткой избе на печке. Словно попала в русскую народную сказку - кругом одни дураки и старухи.

Рома положил раскрытую книгу на живот и закрыл глаза. Отчаяние опрокинуло его в темноту, и он со страшной скоростью повалился в душную глубокую яму, хотя, казалось, падать ниже было некуда. Кровь отхлынула от лица.

–  Ты что? — озабоченно спросила Светик, прервав красочный монолог.

–  В сон клонит.

–  Подожди немного, я приму душ и приготовлю ужин.

–  Хорошо.

Пока Света мылась и крутилась на

кухне, Рома решал очень трудоёмкую задачу — подыскивал слова, которые могли бы объяснить жене, что домашняя суета, желание угодить и, вообще, её нескончаемая жертвенность напрасны. Больше нет смысла это скрывать. Самое плохое, чего он боялся и что было чудовищной несправедливостью, всё-таки произошло: Ляля исчезла из его жизни, их судьбы разорваны навсегда. Беззвучно лопнула ниточка, которая одна удерживала его в этом истерзанном мире. На многолетнем терпеливом ожидании чуда, на хрупких мечтах поставлен жирный крест.

Его женитьба была вынужденным шагом человека, безразличного к определённости. Он спал со Светой, как спал бы с любой другой женщиной, бабой, девкой, чтобы сбросить сексуальное напряжение. Одно время ему даже казалось, что он начинает испытывать к жене что-то похожее на жалость, прорастающую любовью. А может, созерцание такой цельной преданности высекало ответную искру? Но все эти интеллектуальные экзерсисы были возможны, пока на расстоянии нескольких троллейбусных остановок существовала Ляля и теплилась надежда, что она, наконец, поймёт - он, Рома, и есть её единственный и желанный мужчина. Они изначально были назначены друг другу, а потом явился этот грубый казак и всё испортил. Но даже во время бурного романа с Максом Ляля не казалась потерянной совсем. Страсть, как костёр,

прогорит и погаснет. Только теперь, уехав с каким-то мужиком в сибирскую глубинку, Ляля напрочь выбрасывала на свалку годы, прожитые сначала вместе, а потом рядом. Она ушла, так и не оставив разгадки себя, возможно, просто потому, что понять до конца другого человека невозможно в принципе. Все. Шарманка сломалась, мастер умер и музыки больше не будет. Прояснилось окончательно и жестоко, что Света, дети, дом — все было лишь временной заменой несбыточных желаний, эрзацем счастья и благополучия, назойливым напоминанием о бесконечных днях и ночах, годах и десятилетиях упования на возврат к радостям истинной любви.

Он часто терзался мыслью: если для него так важна Ляля, разве это не означает, что она и есть его искомая половинка, его женщина? Запахи, порывы, каждая выпуклость се гибкого тела точно соответствовала его впуклостям и наоборот, создавая впечатление единетва естества. Но Ляля не испытывала к нему тех же чувств и, следовательно, являлась половинкой кого-то другого. Что это — исключение из правила или ошибка исходного умозаключения, и его частичка тоже вовсе не Ляля, а какая-то другая женщина, которую он так и не встретил? А если бы встретил, то избежал бы душевных мук и был спокойно счастлив. Только нельзя даже представить кого-то, кто мог заменить Лялю.

Рома сразу и безоговорочно поверил выдумке жены. Во- первых, известно, что Светик никогда не врёт, во-вторых, он был готов к чему-то подобному. Всё должно иметь конец, и история его затянувшейся любви созрела для завершения. Причем на редкость удачного: никто не посрамлен, джокер выпал неизвестному игроку и нет больше почвы для надежд.

Рома устал от жизни, которая никак не хотела совпадать с его устремлениями. Сосуществование со Светиком являлось успокоительным снадобьем, вроде транквилизатора или наркотика. Теперь и оно уже не могло умалить рвущей боли, требовалось более сильное средство. не говоря никому ни слова, Брагинский оформился в археологическую экспедицию, отбывавшую в Центральную Азию. Он хорошо заплатил одному парню, рабочему, который прикинулся больным и рекомендовал Брагинского вместо себя. Что предстоит искать и где именно, Рому не интересовало, его влекла близость пустыни и полная отрешённость от вопросов, волновавших его на протяжении многих лет. В новой обстановке поведение и мысли