Блуждающий Трактир
Шрифт:
Уэсли уставился на Эрин, и она подумала, не провалилась ли она. Но затем, не говоря ни слова, он направился к Джаси. Дрейк была готова, и она окликнула его, пока мужчина шел к ней, держа спину прямо.
— Кто это проникает в темноте
В мои мечты заветные?
Уэсли подошел к Джаси, а затем опустился перед ней на колено. Эрин подумала, что такой жест подобает Ромео. Он выглядел лишь немного неловко, умоляюще глядя на дрейка. Всё ещё фальшиво. Но он старался.
— Не смею
Назвать
Уэсли запнулся и прикусил язык. Эрин поморщилась. Слог был слишком трудным! Она уже собиралась вскочить, чтобы сказать ему, что всё в порядке, как вдруг увидела, что что-то изменилось.
[Стражник], стоявший на коленях перед Джаси, пока дрейк пыталась притвориться, что у неё есть платье, вдруг замер. Он остановился, замешкался, обдумывая свои следующие реплики, а затем отбросил заученный сценарий. Он поднялся и взял руку Джаси. Дрейк удивлённо посмотрела на него, но лицо мужчины было серьезным и его глаза пристально смотрели на неё.
— Имя, сущность моя, моя [Леди], мне ненавистна… ведь они враг для тебя. Запиши я своё имя и род на пергамент я б разорвал его в клочья.
Это было не то, что должен был сказать Ромео! И всё же… это было именно то, что он должен был сказать! Эрин затаила дыхание от восторга, когда Джаси замерла. Она тоже задумалась, и вдруг в её глазах появился блеск. Она отдёрнула руку и надменно посмотрела на Уэсли.
— И сотни слов не сказано, но знаю я уже, что ты не дрейк. Ты не Ромео, человек?
Ему стало стыдно, и он отступил на шаг, склонив голову.
— Ни тот ни этот, моя [Леди], коль вам это претит. Для вас… я буду кем угодно.
Внезапно он надвинулся на неё, пытаясь обхватить её за талию. Джаси отпрянула, но затем шагнула вперёд. Она схватила мужчину за рубаху, и он слегка вскрикнул от удивления.
Ромео и Джульетта стояли вместе – юные, полные страсти. Джульетта, бьющая хвостом по земле, притянула Ромео ближе к себе, пока её глаза пылали.
— Не искушай отчаянного дрейка, человек.
Эрин прикрыла рот рукой, тихо шепча с шокированным ликованием:
— Этого нет в сценарии!
Но это было нечто большее, чем сценарий. Эрин наблюдала, как Уэсли отступил назад, полный… полный царственной сдержанности, но в то же время пылкой страсти. Они обменялись репликами, а затем Ромео опустился на колено и снова взял Джульетту за руку.
— Боюсь, рука твоя настолько благородна, что недостоин я её коснуться. Но предложу тебе румяных два бальзама: мои губы… что помогут твои сгладить нежным поцелуем.
Джульетта рассмеялась, отстраняясь и насмешливо произнося:
— Боюсь рукам своим даёте мало чести вы. Бальзамы ведь ласкают руки даже [Королев], не только [Леди]… так чем же косновенье рук не поцелуй?
Переполненный ужасом, Ромео
— Но разве у [Королев] и [Леди] нет губ для поцелуев?
— Конечно, есть. Но бальзам ведь не для губ.
Она рассмеялась, но Ромео был слишком увлечен. Он подошел и, схватив её за плечи, торопливо заговорил:
— Тогда пусть губы делают и то, что руки! Прошу, исполни мою просьбу… иначе пусть моя надежда отчаяньем обратится.
Пусть они и были крайне близко, Джульетта нашла в себе силы отвернуться и вскинуть голову. Её хвост обвился вокруг ножки стула, крепко за неё ухватившись.
— Боюсь, что [Леди] не дают надежд, лишь законы издают.
— Тогда не двигайся, и пусть мои надежды обратятся явью…
Челюсти зрителей упали, когда Ромео страстно поцеловал Джульетту. Он прошептал, когда она уставилась на него в шоке и чем-то ещё во взгляде:
— Итак, я преступил закон, набросившись на [Леди], но преступление моё не на моих устах, а на твоих.
Она трепетно улыбнулась, всё ещё сохраняя достоинство [Леди] даже в такой момент.
— О? И как же мои губы сей проступок унесли?
Голос Ромео был грубым:
— Сладостью своей твои уста склонят любого на преступный путь. Верни мне преступление моё.
Они снова поцеловались. Только на этот раз Джульетта подалась к Ромео на полпути. Это был страстный поцелуй… настолько, что Эрин решила, что Грев не должен такое видеть.
Эрин наблюдала, как Уэсли и Джаси сомкнули губы на сцене, а затем продолжили игру со слегка сбитым дыханием, но не выходя из образа. Она не знала, было ли это игрой или они были готовы набросится друг на друга в любой момент.
Нет… это было частью игры. Они потерялись в персонажах. И пока Эрин наблюдала, перед её глазами оживали Ромео и Джульетта, не Капулетти и Монтекки, а человек и дрейк, охваченные запретной межвидовой любовью.
Эрин затаила дыхание, пока эти двое продолжали играть. Её глаза были прикованы к спектаклю, хватаясь за каждую секунду, пока та не ускользала. Это не было [Бессмертным Моментом]. Время не останавливалось, потому что сцена была не её. Она была лишь частью аудитории – свидетелем драмы.
Как они могли вести себя так естественно? Возможно, потому что им не за что было цепляться. В том, как они обнимали друг друга, не было никакого эго: только двое потерянных влюбленных, отважившихся бросить вызов судьбе, чтобы быть вместе.
Эти двое, стоявшие на маленькой сцене в трактире, играли роли, превосходящие их самих. На какое-то время они перестали быть Уэсли, низкоуровневым [Стражником] и Джаси, нищей дрейком, работающей [Прачкой]. Они были Ромео и Джульеттой, и их история была легендой.