Боевой разум
Шрифт:
Другие эскадры, как он видел, вызывались из далёких звёздных систем, но поскольку единственным способом мгновенно перемещаться между звёздами было быть пассажиром внутри одного из огромных городов-кораблей Дал’Рисс, было очевидно, что потребуется время для организации и транспортировки любых внесистемных подкреплений. Всё — каждая надежда на победу — будет зависеть от того, сможет ли маленькая эскадра адмирала Куребаяси замедлить облако достаточно долго, чтобы позволить другим силам достичь Солнца вовремя; Дев уже тщательно и реалистично оценил шансы и решил, что Куребаяси не замедлит продвижение Сети
Находясь в Хатимане, Дев снова попытался достичь Сверхразума. Чёрт возьми, он мог чувствовать его шевеление, как огромное, тёмное движение в невообразимо глубоких и мутных водах виртуального моря вокруг него. Но Дев не мог достичь его… не мог даже представить способ попытаться привлечь его внимание. Если бы он не видел его в действии при Нова Аквила, он отверг бы его сейчас, поскольку это было скорее не независимым паттерном мысли и цели, чем тупой, грохочущей какофонией бесчисленных умов и мыслей, слепых и бесцельных. Пытаться связаться с таким тяжеловесным и бесчувственным собранием хаотической инерции было подобно крику в ураган, попытке бросить вызов самому ветру и молнии.
Наконец признав неудачу, Дев получил доступ к онлайн-изображению Земли, как она видна высоко в лунном небе над Хатиманом, голубой полушар, закрученный ослепительной белизной. Земля, какой люди видели её уже шестьсот лет, хрупкая и нежная в ночи.
И он знал, что ничего не может сделать, чтобы остановить апокалипсис, который стремительно спускался на неё с непоколебимой, безжалостной решимостью.
Глава 15
Не всегда следует использовать одни и те же методы действий против врага, даже если они, кажется, успешно срабатывают. Достаточно часто враг привыкает к ним, приспосабливается и наносит нам сокрушительный удар.
— Стратегикон
ИМПЕРАТОР МАВРИКИЙ
600 год н.э.
— Мы не сможем собрать флот достаточно быстро, — мрачно сказала Катя. — У нас пять городских кораблей Дал’Рисс здесь, на Новой Америке, и четыре из них с имперской эскадрой. Они выйдут из системы, вернутся защищать Сол, в любой момент.
— Большинство городских кораблей все еще на Высоком Фронтире, — указал Дев. Он воссоединился с остальными в виртуальном представлении Каскадии и обнаружил, что Грешам покинул встречу в его отсутствие, оставив Вика и Катю, Кару, Дарена и Таки… теперь действительно семейное собрание. — Или с Объединенным Флотом, у Новой Аквилы. Большинство из них тоже перебрасываются.
— Представляю, как имперцы там будут спешить вернуть свою оперативную группу к Солу, отмечая каждый Дал’Рисс, который смогут найти, — сказала Кара. Отмечание было термином, используемым в Конфедерации для обозначения убеждения городского корабля Дал’Рисс перевезти судно из одной звездной системы в другую. Эта идея не сразу получила распространение только потому, что было сложно понять, что Дал’Рисс могли хотеть взамен на эту услугу. В последнее время корабли Дал’Рисс пользовались большим спросом для быстрой транспортировки… и удивительным было то, что они не ожидали оплаты за эту вполне реальную услугу,
То, что Дев узнал за более чем двадцать пять лет жизни и работы с этими существами — и что большинство других людей, похоже, с трудом понимали — заключалось в том, что Дал’Рисс рассматривали такую услугу как свою часть в том, что они называли “Танцем Жизни”, способом участия в обществе, которое стало их собственным, когда Сеть превратила их родные звезды в новые.
— Я часто задавался вопросом, — сказал Вик с напряженной улыбкой, — что произойдет, если дело снова дойдет до войны между Империей и Конфедерацией. Обе стороны теперь используют Дал’Рисс для быстрой транспортировки. Будут ли они обе пытаться монополизировать рынок доступных кораблей Дал’Рисс? Или заставят Дал’Рисс стрелять по своим друзьям, которые случайно были отмечены другой стороной?
— Причина, по которой Дал’Рисс, кажется, никогда не принимают сторону, — сказал им Дев, — в том, что, честно говоря, им очень трудно видеть разницу между нами и японцами. У них никогда не было ничего похожего на внутривидовую войну в их истории, и им действительно трудно понять это в нас.
— Так что они просто предлагают поездку любому, кто попросит, так что ли? — спросил Дарен.
— Примерно так, — сказал Вик.
— Ты действительно думаешь, что Земля будет уничтожена? — спросил Дарен. На его лице была слабая улыбка.
— Я не вижу, что может это остановить, — сказал Дев. — Там происходит то же самое, что произошло у Альи. Или в мире Гр’так.
— Это должно решить проблемы Конфедерации с Империей, во всяком случае, а?
— Это чертовски высокая цена, — резко сказала Катя. — Боже мой, Дев, должно быть что-то! Как насчет Сверхразума?
— Я пробовал, — сказал Дев. — Я пытался связаться с ним. Я почти уверен, что он там. Я чувствую… что-то, что-то очень большое, очень мощное, но оно глубоко внизу и полностью не реагирует, насколько я могу судить.
— Может быть, все, что ты чувствуешь, это потенциал этой вещи, — сказала Таки.
— Конечно, — добавил Дарен. — Он проснется, когда Число Накамуры людей подключится.
— Может быть. — Дев не был в этом совсем убежден. С одной стороны, он был довольно уверен, что нечто вроде Числа Накамуры людей уже подключилось за время его пребывания в Солнечной системе. Ускоряющийся темп коммуникаций, пересекающих Сеть во всех направлениях, предполагал огромное количество людей, подключающихся из каждой системы в Шичиджу.
Тем не менее, когда Сверхразум пробудился во время Битвы за Новую Аквилу, Дев получил неожиданный и потрясающий взгляд в разум сети и испытал небольшую часть ее силы, масштаба и охвата. Число Накамуры, особое количество узловых взаимосвязей и соединений, определяющее конкретную “критическую массу” сложности, выше которой происходит трансцендентальное изменение, было более гибким как концепция, как он теперь знал, чем могла бы предполагать его математическая природа. Это число могло быть изменено в десять раз в любую сторону, и это могло не повлиять на результат… или результат мог быть совершенно иным. Людям предстоял долгий путь в понимании того, что такое разум и сознание, и их упрямая зависимость от чисел и жестких категорий все еще давала им комфорт перед лицом неизвестного.