Богиня из сна
Шрифт:
– Я рада, что Серж так изменился. Теперь он похож на человека, а не на чертёнка.
– Ах, госпожа, – воскликнула камеристка, – то ли ещё будет, когда он облачится в новую одежду! Вот тогда вы и не узнаете его.
– Да, надо думать, – согласилась с ней Селеста, направляясь к двери. – Что ж, я жду вас в своей комнате.
Спустя некоторое время, когда Кати с мальчиком зашли в комнату юной маркизы, обставленную со вкусом, Селеста встретила их с приветливой улыбкой. Правда, их уже ждала там графиня с портным Аланом Дале. Пока Серж озирался по сторонам, разглядывая интерьер, Селеста
– Серж, это месье Алан Дале, – сказала она. – Он снимет с тебя мерки.
Серж смущённо взглянул на коренастого мужчину в чёрном парике, который прервал разговор с графиней и поднялся к нему навстречу.
Кристина де Фэрмонт заметила смущение ребёнка и подумала про себя: «Должно быть, он чувствует себя весьма неловко в чужой рубашке перед незнакомым человеком. Надо поторопить портного с его экипировкой».
– Серж, ты можешь не стесняться месье Дале, – сказала она ему вслух. – Он знает твою историю.
– Правда, мадам? – Мальчик с облегчением вздохнул.
Селеста и Кати лишь переглянулись, догадавшись, что ему просто неудобно стоять перед ними в таком виде. Они прекрасно знали, что он в данное время должен чувствовать.
Алан Дале взглянул на мальчика и улыбнулся. Хотя он не раз видел рабов с африканской внешностью, проданных работорговцами или пиратами с захваченных судов Средиземного моря, но такого смазливого мулата ему ещё не доводилось увидеть.
– Серж, ты не стыдись своего вида, – сказал он, достав из кармана сантиметровую ленту. – Всякое бывает в жизни. Вот когда я тебе сошью новую одежду, ты будешь у нас просто ангелочком.
И он принялся за работу. Иногда сыпались его приказы:
– Стой прямо, Серж!
Мальчик, метнув взгляд на Алана Дале, послушно стоял, не задавая ему никаких вопросов, хотя его так и подмывало спросить портного, зачем он так крутит его. Пока Алан Дале снимал мерки с мальчика, графиня с Селестой тихо переговаривались. А Кати покинула их, чтобы не мешать портному.
Селеста краем глаз наблюдала за ними. Мальчик густо покраснел, когда Алан Дале приподнял рубашку и стал снимать мерки, чтобы сшить ему панталоны. А Селеста отвернулась, не желая ещё больше смущать ребёнка. Как только портной закончил свою работу, он поспешно раскланялся, пообещав им, что быстро выполнит их заказ. Однако сапожник, пришедший вслед за ним, задержал их ещё на полчаса.
После того как он ушёл, графиня спустилась вниз, чтобы дать кое-какие распоряжения мажордому. А Кати, зашедшая узнать, как идут дела, увела мальчика в смежную комнату. Таким образом, Селеста осталась одна. Она села на кушетку и, глядя перед собой рассеянным взглядом, глубоко задумалась.
Сегодня был конец первой декады мая, а она даже не приступила к обязанностям пажа. Если граф и дальше будет отсутствовать дома, то её пребывание здесь надолго затянется. Интересно, с чем на самом деле связан его отъезд? Почему он сбежал из дома, едва увидев её? Это было для неё загадкой. Правда, пока она ничего не могла сказать о нём плохого. Их мимолётная встреча вовсе не раскрыла молодого человека. Хотя его внешность и была весьма неотразимой, но она ничего не почувствовала к нему. Честно говоря, её сердце ещё не было
Неожиданно мысли Селесты были прерваны стуком в дверь.
– Войдите, – тихо проговорила она.
Вошла Кати и с порога затараторила:
– Госпожа, я такое узнала о нашем графе! Вы себе даже не представляете!
– Что именно? – Селеста смотрела на неё с нескрываемым интересом.
– Говорят, граф – хороший распутник. В округе почти не осталось женщин, которых он бы не соблазнил.
– Да что ты говоришь. Кати?
– Сущую правду, госпожа, – подтвердила та. – Мне об этом сказала Лина – чернокожая служанка, с которой я тут познакомилась.
– Быть может, это просто слухи, – возразила Селеста, не желая верить услышанному.
– Вовсе нет, – отрезала камеристка. – Вы скоро сами убедитесь в этом, когда начнёте носить письма его любовницам.
Селеста невольно вздохнула. Боже мой, неужели ей и в самом деле придётся это делать? Она никак не ожидала, что граф такой развратник. Она думала, что у него просто взрывной характер, но что он окажется действительно таким, ей и в голову не приходило. Ей надо быть с ним начеку.
Однако Кати вновь огорошила её:
– Впрочем, граф, говорят, страшно боится девственниц. Он обходит их за три лье, так что вам, госпожа, ничто не грозит с его стороны, и потому успокойтесь.
– Да я спокойна, – возразила девушка, меняясь в лице.
– Куда там! – Кати не отрывала от неё своих глаз. – Вы же просто побледнели от страха. Не пугайтесь, я точно узнала, что граф не трогает девственниц.
– Почему? – вырвалось у Селесты.
– Говорят, он не сторонник брака, поэтому его привлекают только замужние женщины.
– Неплохая отговорка, – сухо бросила девушка и, встав с кушетки, нервно прошлась по комнате.
Она пришла в глухое раздражение, сама не зная почему, но слова камеристки явно задели её. Правда, через некоторое время она подумала: «Может быть, это даже к лучшему, что он не волочится за девицами. А замужних женщин я как-нибудь переживу, доставляя им записочки».
Селеста взглянула на свою камеристку.
– И это всё, что ты узнала о нём, Кати?
– Пока да, госпожа, – кивнула та и добавила: – Что ж, я побегу, если вам не нужна. У Сержа распухла нога. Надо сделать ему перевязку и вызвать лекаря.
– Да, Кати, займись мальчиком, – услышала камеристка, закрывая за собой дверь.
В полдень к графине де Фэрмонт прибыл виконт Шарль де Баро – их сосед по поместью, куда уехал граф. Его усадьба располагалась в десяти лье от поместья Робера, только на другом берегу реки Дюранс. Узнав, что он с графом разминулся, виконт огорчился, так как срочные дела привели его к нему.
Перед обедом графиня де Фэрмонт представила его юной маркизе де Моне и барону д’Юбуа. Между ними завязалась краткая беседа. После чего они прошли в большую столовую, где на столе сверкал хрусталь, а столовое серебро было начищено до блеска. Селеста успела заметить, что прислуга занималась этим каждый день. Стол уже был сервирован. И как только они расселись по местам, слуги стали подавать блюда.