Боль (сборник)
Шрифт:
Я так терялся рядом с ней, что постоянно находился в состоянии полуобморока.
Нас почему-то в детском садике очень часто фотографировали. И меня всегда ставили рядом с моей феей. От волнения я то и дело закрывал глаза и на всех фотографиях выходил слепым. Со временем у меня даже выработался инстинкт: когда я видел фотоаппарат, направленный на меня, хотя моей феи уже и не было рядом, мои глаза тут же закрывались. Даже на паспорт после долгих мучений мне приклеили фотографию с закрытыми
В пятом классе я влюбился во второй раз. Наш класс был переполнен, за партой мы сидели по трое, и я попал посередке между двух двойняшек, которые были похожи больше на сказочных фей, чем на школьниц. Влюбился я в них обеих. Опять я очень страдал и постоянно находился в состоянии полуобморока от этой таинственной волнующей близости сказочных существ. Однажды, не выдержав, я открылся своему другу. Он выслушал и посоветовал мне написать им письмо.
– Зачем? – спросил я.
– Легче будет, – ответил он.
Сраженный этим аргументом, я тут же на подоконнике написал письмо – длинное, напыщенное, в стиле Ги де Мопассана. Отдал его другу, и он пошел в класс к феям, передать. Я замер в ожидании. За дверями класса вначале было шумно, а затем стало очень тихо. Я заглянул: мой друг стоял на учительском столе и читал притихшему классу мое объяснение в любви. Когда он закончил, класс заржал, девочки заплакали. А меня за уши потащили к директору школы учитель труда и учитель физкультуры.
В институте я влюбился в третий раз – в свою однокурсницу. Она была настолько красива, что казалась сказочным существом, а не обыкновенной студенткой.
На меня она не обращала никакого внимания, хотя весь курс знал, что я в нее влюблен. Влюблен я был безнадежно и безответно, поэтому жил в подавленном состоянии. Однажды осенью наш курс отправили на картошку в колхоз. Там после очередного костра под гитару она, поссорившись из-за чего-то со всей мужской элитой, демонстративно взяла меня за руку и увела в кусты. Там она меня раздела и сделала то, что я по законам природы должен был сделать с ней сам. Потом она откинулась, закурила, натянула джинсы и ушла, а я остался лежать на муравейнике, оглушенный неожиданно свалившимся на меня счастьем.
Утром все на меня смотрели и похихикивали, она не обращала на меня никакого внимания, как будто ничего между нами не было. От такой ситуации я потихоньку стал сходить с ума.
А через две недели по приезде с картошки я заболел. Но заболел не душевной болезнью, а вполне материальной, которой, как пояснил мне доктор, заражаются глупые люди от неразборчивых половых связей.
И такие идиотские истории происходили со мной всякий раз, когда я влюблялся (из-за ограничений в толщине книги я не имею возможности их все вам рассказать).
А влюбляться я продолжал.
Но
Ненаписанное письмо (моему самому дорогому и любимому человеку)
Мне 35.
Ему 25.
Тебе 45.
Вот такая арифметика, милый.
Но не в ней дело.
А дело в том, что я попала в беду.
Я влюбилась в Него.
Но не забыла Тебя.
Я никогда не забывала Тебя.
Ты всегда был рядом.
Даже идя на свидание к Нему, я ощущала вину и угрызения совести, и я просила у Тебя прощения: «Родной мой, прости меня».
Да, я была не вправе причинять тебе боль. Это жестоко, но я хотела скрыть про свое личное, мимолетное женское счастье, чтобы не причинить тебе боль.
Как-то Ты прочитал мне стихотворение Лермонтова.
Мне запомнилась одна строчка: «…и ненавидим мы и любим мы случайно…»
Но встреча с Ним – далеко не случайность.
Ты ее сам предопределил.
Вернее, твое отношение ко мне в последние годы предопределило эту встречу.
Вспомни: Ты был со мной, а меня не видел.
Ты охладел ко мне. Нет, Ты меня не забыл. Ты просто привык, что я всегда рядом, под рукой, считал меня своей тенью, да и все прочие считали так же. Ты перестал меня замечать.
А мне хотелось всегда быть любимой. И желанной как можно дольше. Ничто так не старит женщину, как невостребованность.
Ты стал равнодушен ко мне, к самому моему существованию, не говоря уже о внутреннем мире.
И тогда я поняла, что в жизни ничего нельзя откладывать на потом, нельзя смиряться с тем, что тебя не удовлетворяет.
Нельзя приносить себя в жертву.
Будь ты чуть повнимательнее, поласковее, понежнее со мною, никаких случайностей никогда, никогда бы не произошло.
Это Ты меня толкнул на это.
Только Ты.
С самого начала я прекрасно понимала, что со мной произошла самая настоящая беда.
Честно сказать, все эти дни я не жила, а существовала, боясь потерять Тебя.
Но лучший повод избавиться от искушения – это сдаться.
И я пошла к Нему, несмотря на мои муки, терзания.
Я мучилась, если не видела Его, если не слышала Его голос.
С ним мне казалось, будто я снова счастлива, какой была раньше с Тобой.
Даже глаза засверкали.