Борьба за наследство Киевской Руси : Краков, Вильнюс, Москва
Шрифт:
Литовским князьям удалось вновь закрепиться в Новгороде, где князь Патрикей Наримонтович, приглашенный жителями Славянского конца города, получил в 1383 г. Орешек, Корелу и половину Копорья, как следовало еще из договоренностей его отца с новгородскими боярами. Далеко не все бояре и торговые люди новгородские были согласны с таким решением и предлагали отдать князю Патрикею вместо упомянутых городов Ладогу, Русу и берег наровский. В свою очередь Дмитрий Донской, считая, что такие кардинальные решения новгородцев по приглашению князей и наделению их городами не могут приниматься без согласования с ним как великим князем, пошел войной на Великий Новгород, собрав в 1385 г. войска со всех своих земель. Новгородцы еще задолго до этих событий раздражали своими разбойными действиями жителей многих поволжских городов, а также татарского хана.
Дело в том, что новгородским торговцам явно мешали конкуренты, торговавшие по всей Волге с ее
9
В российской историографии слово «ушкуйники» из новгородской летописи и аналогичное «ускуи» из псковской летописи означало «речные разбойники», его производят от якобы названия их речного судна ушкуя, хотя в летописи это судно названо насадом. Скорее всего, слово соответствует южнославянскому «ускоки, schochi», как называли морских разбойников VII–VIII вв. на Адриатическом и Эгейском морях.
Их поход начался, когда «великий князь Дмитрий Ивановичь всея России былъ ратию подъ Тверию. И тогда Новгородцы, Великаго Новаграда разбойницы, 70 человкъ ушкуевъ, а воевода у них былъ Прокопей, а другий Смольнянинъ, и пришедшее взяша Кострому градъ разбоемъ „а было всхъ разбойниковъ дв тысящи“; намстникъ же великаго князя Плещей из города збжа, они же людей изскоша, а иных в полон ведоша, [и] з женами и з дтми, а товаръ весь пограбиша. И пойдоша на Низъ к новугороду Нижнему; и в Нижнемъ Новегород много зла учиниша: Бесерменъ изскоша, а христианъ в полон поведоша з женами и з дтми, а товары ихъ пограбиша, а иныхъ поскоша. И пришедши в Болгары, и тамо полонъ христианский продаша Бесерменомъ, Костромский и Нижегородский, з женами и з дтми, а сами в насадх пойдоша по Волги на Низъ, и гостей бесерменских бьючи, а христианскихъ грабячи. И дошедши устия Волженскаго моря и града Астрахани, и тамо лестию изби ихъ князь Астраханский, именем Салчей; и тамо вси без милости избиении быша, ни единъ от нихъ не избжа, а имния ихъ вси Бесермени взяша, и тако погибоша злии [тии] разбойницы, якоже рече Христосъ: в нюже мру мрите, возмрится [и] вам» [54, 241].
Судя по отношению новгородского летописца к этим разбойникам, официальный Новгород не приветствовал это зло, но торговые интересы новгородцев были превыше всего, так как даже такой печальный исход разбойного похода не остановил лихих молодцев, отправлявшихся ежегодно в эти опасные, но прибыльные набеги.
Желание ликвидировать разбой на Волге было еще одной из причин крупных военных приготовлений великого князя, но главной причиной войны с Новгородом, скорее всего, было намерение получить с новгородцев 8000 рублей – именно такую сумму предложил хан Тохтамыш великому князю за выкуп его сына. И Великий Новгород откупился: «Приид князь Дмитрей Ивановичь к Новугороду; а владыка Алексй и Новгородци добиша челомъ великому князю, в Ямнахъ, дали 8 тысящь рублевь» [54, 36].
Великий князь Дмитрий Донской после разгрома ханом Тохтамышем Москвы не мог себе позволить портить отношения с Литвой, тем более что великий князь Ягайло предлагал заключить мир, предусматривающий его женитьбу на дочери Дмитрия Донского. Мир был заключен в 1384 г., но свадьбе не суждено было свершиться, так как для Ягайло в скором времени представился более выгодный брак с наследницей польского престола.
В 1382 г. умер король Венгрии и Польши Людовик I Великий, не оставивший после себя сыновей, поэтому он назначил преемником на польском престоле мужа своей старшей дочери Марии – бранденбургского маркграфа Сигизмунда, сына германского императора Карла IV. Такое решение не устроило польскую знать, которая захотела присягнуть одиннадцатилетней Ядвиге, второй дочери Людовика, чтобы самим подобрать ей мужа, а себе короля. Интрига же состояла в том, что Ядвига еще в семилетнем возрасте была уже обвенчана в церкви с десятилетним австрийским герцогом Вильгельмом, и их совместная жизнь должна была начаться по достижении девицей 12-летнего возраста. Тем не менее польским магнатам хотелось не самим стать подданными чужого государства, а наоборот, усилить этим браком положение Польши в Европе. Именно таким решением им представился
1386 г. Ягайло был коронован в Кракове, став королем Польши Владиславом II Ягелло. Одним из первых государственных актов нового короля Польши был указ о включении земель Великого княжества литовского в состав Польского королевства. Большинство литовских князей добровольно подписали присяжные грамоты на верность польской короне.
С этого момента все последующие войны велись уже между Польско-Литовским государством и Московским государством, хотя противостояли друг другу все те же Великое княжество литовское и Великое княжество московское. Еще одно русское княжество – Смоленское, хотя и оставалось независимым, вынуждено было принимать ту или иную сторону в этом противостоянии. В 1386 г. князь Скиргайло в очередной раз захватил Полоцк, казнил в нем множество людей в отместку за нежелание признать его своим князем, а правившего там своего сводного брата Андрея взял в плен и отправил в Польшу, где тот провел три года в заточении.
Желая отомстить за своего союзника, смоленский князь Святослав Иванович вторгся в Литву и разорил владения князя Скиргайло в пределах современной Могилевской области Белоруссии. Причем этот союзник великого князя московского настолько жестоко обращался с населением на захваченных территориях, что даже Н. М. Карамзин, старающийся обычно представить русских князей с лучшей стороны, вынужден был описать этот поход следующим образом:
«Святослав вступил в нынешнюю Могилевскую губернию и начал свирепствовать, как Батый, в земле, населенной россиянами, не только убивая людей, но и вымышляя адские для них муки: жег, давил, сажал на кол младенцев и жен, веселяся отчаянием сих жертв невинных. Сколь вообще ужасны были тогда законы войны, но летописи говорят о сих злодействах Святослава с живейшим омерзением: он получил возмездие. Войско его, осаждая Мстиславль, бывший город смоленский, отнятый Литвою, увидело в поле знамена неприятельские: Скиргайло Ольгердович и юный герой Витовт, сын Кестутиев, примирившийся с Ягайлом, шли спасти осажденных. Святослав мужественно сразился на берегах Вехри, и жители Мстиславские смотрели с городских стен на битву, упорную и кровопролитную. Она решилась в пользу литовцев: Святослав пал, уязвленный копием навылет, и через несколько минут испустил дух. Племянник его, князь Иван Васильевич, также положил свою голову; а сыновья, Глеб и Юрий, были взяты в плен со многими боярами. Победители гнались за россиянами до Смоленска: взяли окуп с жителей сего города, выдали им тела убитых князей и, посадив Юрия, как данника Литвы, на престоле отца его, вышли из владения смоленского. Глеб Святославич остался в их руках аманатом» (29, № 10–88, 131).
Поражает не то, с какой жестокостью велись войны, а то, что проявляли эту жестокость русские против русских. За это зло смоляне расплатились сполна в 1387 г.: «Во Смоленъски бысть моръ великъ, и около града и по волостемъ, толко выйдоша изъ города 5 человкъ, затвориша городъ» [54, 36].
В 1389 г. умер великий князь московский Дмитрий Донской, а перед смертью он самовластно, не испрашивая на то согласия татарского хана, передал великое княжение своему сыну Василию, обрученному к тому времени с литовской княжной Софьей Витовтовной.
Глава 4
МИРНОЕ ПРОТИВОСТОЯНИЕ
Великий князь московский Дмитрий Иванович Донской (1350–1389) был женат с 1367 г. на нижегородской княжне Евдокии Дмитриевне, от которой у него было восемь сыновей и четыре дочери: Даниил (ок. 1370-?), Василий (1371–1425), Юрий (ок. 1374–1434), Семен (после 1367–1379), Андрей (1382–1432), Петр (1386–1428), Иван (после 1367–1393), Константин (1389–1433), Софья (после 1367-?), Мария (после 1367–1399), Анастасия (после 1367-?) и Анна (после 1367-?).
Первый сын великого князя Даниил умер еще в детстве, поэтому наследником Дмитрия Донского на великокняжеском престоле стал второй сын Василий, судьба которого до того, как он стал великим князем московским и владимирским, была весьма неординарной. В 1382 г. хан Тохтамыш разорил Москву и другие области великого княжения, на время татарского нашествия великий князь Дмитрий Донской бежал в Кострому, где удачно отсиделся, оставив за себя оборонять столицу митрополита Киприана. Правда, и митрополит тоже решил, что лучше это время переждать в Твери у князя Михаила Александровича, а для руководства обороной Москвы пригласил литовского князя Остея, внука Ольгерда и союзника тверского князя.