Борьба за наследство Киевской Руси : Краков, Вильнюс, Москва
Шрифт:
На Флорентийском соборе договорились в четырех мнениях. Первое: было принято, что Святой Дух исходит от Отца и Сына (в православной вере только от Отца). Второе: было принято существование чистилища, отсутствующее в православной вере. Третье: было разрешено применение как опресноков, так и квасных облаток. Четвертое: было принято первенство папы во всех церквях.
Исидор был назначен римским папой кардиналом и отправлен на Русь апостольским легатом всех северных земель. Обратный путь Исидор совершил через Венецию, где пересек Адриатическое море до Далмации, далее путь лежал через Хорватию в Венгрию, где в Буде он написал свои послания к епископам Великого княжества литовского, Великого княжества московского и Ливонии:
«Исидор, милостию божиею преосвященный митрополит киевский и всея Руси, легат от ребра (a latere) апостольского, всем и всякому
Далее митрополит Исидор прибыл в Краков и, хоть ему предоставили возможность отслужить греческую литургию в латинской церкви, он не получил поддержки со стороны находящегося в плохих отношениях с папой Евгением IV польского короля Владислава III. Но более важно, – не встретил понимания и в Вильнюсе у великого князя литовского Казимира. Дело в том, что еще в конце XIV в. папа Бонифаций IX назвал Литву передовым бастионом католичества, теперь же, когда митрополит униатской церкви будет держать свою кафедру в Москве, а православные более не будут называться схизматиками, получалось, что и граница христианского мира передвинется далеко на восток. После принятия русской церковью главенства римского папы он будет оказывать поддержку Московскому государству, а Литва останется один на один с Польшей, будучи ее восточной провинцией.
Вполне возможно, что великий князь литовский известил московского коллегу о своем нежелании признавать Флорентийскую унию и ее подписанта митрополита Исидора. Иначе трудно объяснить, зачем было в Москве с такой помпой отправлять делегацию в Феррару для заключения унии, а потом через три с лишним года демонстративно не принимать соединения церквей и арестовывать митрополита.
Что изменилось за это время? В Московском государстве наступило относительное спокойствие, если сравнивать с предыдущими и последующими годами. А вот на западе от Москвы произошли большие перемены. Сначала 9 декабря 1437 г. умер германский император Сигизмунд Люксембургский, на смену ему пришел его зять Альберт II Габсбург, который далеко не всех устраивал во все еще неспокойной Чехии. Часть чехов пригласила на престол королевича Казимира, младшего брата польского короля Владислава III, но в начале 1439 г. немецкие войска вытеснили поляков с территории Чехии. А естественным союзником германского императора в противостоянии с Польшей стал великий князь литовский Сигизмунд Кейстутович, продолжавший политику своего брата Витовта.
Однако осенью 1439 г. умирает император Альберт II Габсбург, а в 1440 г. погибает от рук убийц великий князь Сигизмунд. Сменивший своего отца на императорском троне Максимилиан I, вероятно, проводил ту же политику по отношению к Литве, а вот взявший в руки власть в великом княжестве Казимир, брат польского короля, вряд ли желал продолжения пронемецкой политики государства, да и настаивать на унии перед большинством своих православных подданных было не в его интересах.
Точно так же и в Москве великий князь Василий II сначала ориентировался на политику своего двоюродного деда, великого князя литовского Сигизмунда Кейстутовича, а после его убийства вынужден был следовать политике великого князя Казимира, потому как у него и без Литвы врагов хватало. Может быть, изменение церковных ориентиров в Вильнюсе просто совпало с нежеланием власти в Москве быть послушными слугами римского папы.
Новгородская четвертая летопись излагает эти события с обычным сдвигом на один год следующим образом:
«В год 6949 (1441). Той же зимой приехал митрополит Исидор с восьмого собора на Русь [10] из Рима, и начал называться „легатом от ребра апостольского, иерархом Римской власти и митрополитом Римским“, и начал поминать папу Римского во время службы, и иные творить новые вещи, о которых мы никогда не слышали со времен крещения Русской земли; и повелел в
В год 6950 (1442). Приехал митрополит из Литвы в Москву, и князь великий Василий Васильевич повелел ему служить в церкви; услышав же от него, что поминает он во время службы папу Римского, а не патриарха Царьграда, и многие другие вещи, бывшие не по обычаю Русской земли, сказал князь великий: „При нашей братии, князьях великих, такого не бывало, и я этого не хочу слышать“. И повелел ему жить в монастыре, и приставам повелел стеречь его, он же бежал в Тверь и оттуда в Литву» [62, 325].
10
Новгородцы называли Русью только юго-западные княжества бывшего Киевского государства, не относя к Руси ни Новгород с Псковом, ни Великое княжество московское и владимирское.
Удивительно, что, во-первых, митрополит Исидор не был сожжен Василием III за переход на сторону римского папы на Флорентийском соборе, ведь и за меньшие прегрешения иереев сжигали; во-вторых, содержался в Чудовом монастыре в хороших условиях, а не как преступник; в-третьих, получил возможность бепрепятственно бежать, имея и транспорт, и сопровождающих; и, в-четвертых, его не преследовали и он невредимым оставил пределы Московского государства. Однако в Литве Исидор тоже был нежелательной персоной, поэтому он вынужден был вернуться в Рим, где занял одно из первых мест в римской курии. Во время осады Константинополя российский кардинал Исидор находился в этом городе с предложением папы взамен на признание греческим духовенством постановлений Флорентийской унии оказать посильную помощь, но уже ничто не могло спасти византийскую столицу, и турки-османы взяли Царьград. Кардинал Исидор был пленен захватчиками-магометанами, но умудрился снова и от них выбраться живым, и вернуться в Рим.
В дальнейшем он рассылал послания ко всем европейским правителям с просьбой начать войну против турецкого султана Мехмета II, мало повлиявшие на решения этих государей. Впоследствии Исидор стал константинопольским патриархом, в чине которого и умер, до конца дней своих оставаясь патриотом Византийской империи. Бывший митрополит всея Руси и константинопольский патриарх Исидор был погребен в церкви св. Петра в Риме.
А в Москве после побега опального митрополита Исидора церковью руководил никем не поставленный Иона, который в 1448 г. был утвержден на московском Соборе русских иерархов, без участия в этом избрании константинопольского патриарха и возражавших против такого порядка епископа Боровского Пафнутия и боярина Василия Кутузова. С этого момента московская православная церковь стала автокефальной, т. е. самоуправляемой.
В то же время в Литве в очередной раз изменилась политическая обстановка. Дело в том, что польский король Владислав III, став еще и королем Венгрии Ласло V, для защиты своего нового государства участвовал в войне с турками-османами, на которой и погиб в 1444 г. в битве при Варне. В связи с этим основной задачей великого князя литовского Казимира было занять польский трон, не потеряв при том литовского престола. В 1447 г. он был коронован на польский трон с именем Казимир IV, оставаясь одновременно и правителем Литвы. Естественно, и взгляды на церковную унию у нового короля изменились. В Литве стал управлять русскими епархиями поставленный в Риме митрополит Григорий Болгарин, ученик и попутчик Исидора, когда тот бежал из Московского государства. В результате духовенство в киевской, брянской, смоленской, перемышльской, туровской, луцкой, владимирской, полоцкой, хельмской и галицкой епархиях признало постановления Восьмого церковного собора во Флоренции.
На протяжении 40-х годов XV столетия в Новгородской земле был неурожай и падеж скота. Ослабленное постоянным неурожаем государство было раздираемо между Ливонским, Литовским и Московским государствами, каждому из них хотелось сделать Господина Великого Новгорода своим вассалом.
Как сообщает Новгородская четвертая летопись, «в Новгороде хлеб дорог был не только в один тот год, но все десять лет: по полтине за две меры зерна, иногда чуть больше, иногда меньше, а иногда и негде купить; и была великая скорбь и печаль христианам, только слышны были плач и рыдания по улицам и по торгу; и многие, от голода падая, умирали, дети на глазах родителей своих, и отцы и матери на глазах детей своих; и многие разбежались: одни в Литву, другие в католические страны, третьи же ради хлеба продавали себя мусульманским и иудейским купцам» [62, 328].