Бородинское поле
Шрифт:
школам и направлениям и относились друг к другу если не
враждебно, то по крайней мере без взаимных симпатий. И вот
в прошлом году по проекту Штучко между Дворцом культуры и
монастырскими храмами и башнями Подгорска было
построено четырехэтажное серое здание, сооруженное из
стекла и бетона. Всем своим видом оно вызывающе
контрастировало с окружающими строениями и было похоже
на индюка, случайно зашедшего в лебяжью стаю. И если
Остапов
здания Моссовета, то автор нового административного здания
в Подгорске ссылался на пример Кремлевского Дворца
съездов. Вообще-то построенное Штучко административное
здание как по интерьерам, так и по внешнему виду не
вызывало возражений. В нем не было кричащего модерна или
утилитарного примитива, и оно вполне могло стать
центральным в каком-нибудь совсем новом, молодом городе,
которые едва ли не ежегодно появляются на карте нашей
страны. Такое здание могло быть построено где угодно: в
Киргизии, Эстонии, Молдавии, Башкирии, в Африке или в
Канаде, если бы не вступало в вопиющий контраст со своими
более древними соседями. Как бы то ни было, а гармония
архитектурного ансамбля центральной площади города
Подгорска была нарушена. Ценители подлинно прекрасного
сокрушались, но дело было сделано, оставалось лишь
утешать себя далеко не утешительной фразой: "Дань
времени".
Олег был несколько удивлен, когда ему в Москву
позвонили из Подгорска и спросили, как он посмотрит, если бы
ему предложили построить в Подгорске здание гостиницы.
Предложение было настолько неожиданным, что Олег ответил
неопределенным: "Не знаю". Но потом, оправившись,
поинтересовался, где, в каком месте планируется строить
гостиницу.
– В центре, неподалеку от Дворца культуры.
Предложение казалось заманчивым, и Олег согласился
приехать в Подгорск, чтоб на месте обсудить его с заказчиком.
Варя ждала результатов этой поездки. Она уговаривала
мужа согласиться на проектирование и строительство
гостиницы, несмотря на то что архитектурный ансамбль
площади был испорчен железобетонной серятиной.
Олег приехал под вечер, возбужденный и веселый, и еще
в прихожей, раздеваясь, сообщил:
– Хорошая вещь может получиться, Варенька. Я все
взвесил, продумал и согласился.
Потом за ужином он продолжал, все больше
воодушевляясь:
– Понимаешь, Варенька, отличное место! Сносится
ветхое купеческое строение, и на его месте будет гостиница.
Рядом с Дворцом культуры. По силуэту я привяжу ее к
монастырю. Центр площади будет смещаться от монастыря к
гостинице и Дворцу культуры, сама площадь расширится, и
весь ансамбль примет законченный вид. Для оформления
интерьера, а также фасада здания я снова хочу пригласить
Валентину Ивановну. Я думаю, Валя не откажется.
– Будет рада, - согласилась Варя. Ее всегда радовала в
муже вот эта вспышка творческого вдохновения. Глаза его в
эти минуты светились счастливым огнем, и во всем облике
было что-то юношеское, задорное, устремленное и
зажигающее. Варя знала, что в это время муж осенен
творческой находкой, и радовалась вместе с ним, и
восхищалась им, и немножко по-хорошему завидовала ему.
Валю Макарову - жену Святослава - сразу же после
окончания Строгановского училища Олег пригласил
оформлять подгорский Дворец культуры. Дело в том, что
соседствующие с дворцом монастырские здания снаружи были
расписаны фресками и орнаментом. Это обстоятельство
диктовало необходимость подобным образом оформить
экстерьер Дворца культуры, разумеется современными
мотивами. Молодая художница-монументалистка успешно
справилась с непростой задачей. Она глубоко проникла в
замысел зодчего - сохранить стилистическое единство
ансамбля.
В прихожей раздался звонок. Варя вздрогнула: они никого
не ждали.
– Может, Игорь?
– сорвалось у нее.
– С какой стати?
Пришла Людмила Борисовна - сестра Олега,
румянолицая холеная брюнетка. Она была всего на год старше
Вари, но природная полнота и чрезмерная косметика не
молодили ее, а напротив - выдавали истинный возраст. От
отца она унаследовала резкие черты лица, крупную кость и
самоуверенный характер. Глядя на нее и Олега, трудно было
поверить, что это брат и сестра. Скорее по настоянию Бориса
Всеволодовича, чем по зову сердца, Людмила Борисовна
пошла по медицинской части, окончила аспирантуру, защитила
кандидатскую диссертацию и поступила работать в научно-
исследовательский институт. Своим положением она не только
была довольна, но и откровенно гордилась, о себе была
высокого мнения.
Людмила Борисовна демонстрировала свое
превосходство дорогими нарядами и обилием драгоценностей,
которые она выставляла напоказ. Большие темные глаза ее
смотрели холодно и строго, оттого взгляд ее казался
властным, не терпящим возражений. Движения ее были