Бородинское поле

Шевцов Иван Михайлович

– А фамилию так и оставил - Гумно?
– улыбнулся Игорь.

– Фамилию оставил. А что в ней такого, чтоб менять?
–

удивился Кавбух.

– Лейтенант Макаров, почему задерживаетесь? -

послышался из кустов властный голос капитана.

– Уходим, - ответил Игорь и энергично протянул

Лаврененко руку: - Ну, Митя, держись. Бей наверняка. Первым

снарядом сбрасывай гусеницу, а вторым сверли

подставленный бок.

– Постараемся

одним снарядом сверлить два танка, -

заулыбался Лаврененко, крепко пожимая Макарову руку.

– Ну, ребята, а вы идите к своим, - обратился Игорь к

пограничникам, - Найдете. Спасибо вам, и будьте живы.

Лейтенант Макаров по рации связался с капитаном

Гусевым и получил приказ засесть в засаду в небольшом

кустарнике. Это была узкая полоска кустов, тянущаяся метров

на двести вдоль неглубокой балки с юго-востока на северо-

запад по диагонали к фронту. Зеленая, а вернее, уже

золотисто-багряная полоска кустов не была сплошной - она в

нескольких местах обрывалась. Свои танк Игорь поставил

– впереди, Кавбуху приказал замаскироваться на

противоположном конце, уступом назад. Нельзя сказать, что их

позиция была достаточно удобной для засады: полоска кустов

довольно жиденькая и не сплошная, а по обе стороны ее -

открытое, изрезанное неглубокими балками и впадинами поле.

До соседа справа - лейтенанта Лаврененко - добрых два

километра, а левый фланг открыт гудериановским танкам.

Яркими, золотистыми флагами полыхали молодые

клены. Широкий кленовый лист устилал землю, падал на

башню и на гусеницы танка, и Макаров приказал экипажу

набросать багряно-золотистых веток на маскировочную сетку,

под которой был укрыт танк.

Ждать пришлось недолго... Немецкие танки двигались

развернутым порядком. Они держались несколько правее той

позиции, которую занимал Макаров, их острие, как казалось

Игорю, было нацелено на рощицу, где засели в засаде

Дмитрий Лаврененко и его товарищи.

Игорь стоял на башне танка. Золотисто-желтые листья

рябины и кроваво-спелые гроздья ягод сквозь маскировочную

сетку касались его шлема. Танки врага шли по стерне,

освещенные низким, слабо греющим солнцем, и их шахматный

строй был хорошо виден с пригорка, на котором стоял танк

Макарова. А позади, где проходил передний край нашей

обороны, медленно, но неотвратимо поднималась огромная

туча. Она затянула почти полнеба. Освещенная солнцем,

иссиня-аспидная, тяжелая, она казалась зловещим

знамением. Быть может, в другой раз, в мирной время,

где-

нибудь на загородной прогулке или даже на занятиях на

танкодроме, такая туча вызвала бы в Игоре Макарове своей

зловещей величавостью, необычными формами и красками

какие-то эмоции. Сейчас же, глядя на нее, он подумал лишь об

одном: как медленно она надвигается. Быстрей бы, быстрей

закрыла б весь небосвод плотным и низким пологом, чтоб не

могли летать самолеты. Но, как назло, именно в этот момент,

когда он подумал о самолетах, стая "юнкерсов", обгоняя свои

же танки, пронеслась над Лаврененковой рощицей - так теперь

Макаров называл рощу, где сидел в засаде Дмитрий

Лаврененко, - и сбросила бомбы где-то дальше, южнее рощи,

ближе к Мценску, на позиции пехоты.

А танки врага шли без остановки, и гул их нарастал с

каждой минутой, но по всему было видно, что своим правым

крылом они не заденут балку и узкую полоску кустов, в которой

поджидал неприятеля взвод лейтенанта Макарова. И Игорь с

досадой подумал, что неудачно выбрал позицию, оторвавшись

от своих на столь значительное расстояние. И не чувство

одиночества мучило его, а то, что враг пройдет мимо,

стороной, навалится всей своей массой на Лаврененкову рощу,

а он, Макаров, может оказаться вне игры либо вступить в бой в

невыгодных для себя условиях. Конечно же он вступит в бой,

ударит врагу во фланг, выскочив на открытое поле, но это уже

будет далеко не равная схватка. Ведь полковник Катуков,

говоря о тактике подвижной обороны, ставил перед своими

танкистами совершенно ясную и четкую задачу: бить врага из

засад, наносить молниеносные, но чувствительные удары и,

не давая себя втянуть в затяжное сражение с численно

превосходящим врагом, быстро отходить на новые скрытые

позиции для новых ударов из засад.

Но что это? Игорь видит, что танковая армада

отклоняется вправо; теперь острие ее вонзится не в

Лаврененкову рощу, а пройдет по открытому полю между

рощей и балкой. По телу пробегает тревожная дрожь,

напрягаются каждый мускул, каждый нерв. Игорь охвачен

азартом предстоящего сражения. Он насчитал не менее

полсотни машин, за которыми следом идут

бронетранспортеры и грузовики с солдатами. Решает:

несколько прицельных выстрелов - и затем сразу отходить,

прикрываясь полосой кустарника. А что там, на небольшой

высотке, где кончаются кусты, он не знает. Может, линия