Борстальские подонки

Грэм Том

– А третья?
– прорычал Джин.

– Третья - возможно, Таннинга убил кто-то из заключенных, - сказала Энни.
– И выбор, в свою очередь, падает на его сокамерника в ту ночь - Доннера.

Сэм помотал головой.
– Я на это не поведусь. Мое внутреннее чутье подсказывает, что это прикрытие для МакКлинтока.

– А мое внутреннее чутье подсказывает, что самое время сходить в сортир по-большому, раз уж все равно надо читать эти бумажки, но это как-то не делает из моей задницы полицейского, - парировал Джин.
–

Дай мне что-нибудь более стоящее, чем урчание в твоем брюхе, Тайлер.

– МакКлинток управляет этим местом железной рукой, - сказал Сэм.
– Ты это сам видел, Шеф. Он помешан на дисциплине, порядке, своей ненаглядной "Системе". Он одержим идеей все держать под контролем. И он собирается контролировать не только заключенных, но и все остальное - тебя, меня, нас, закон. Он думает, что может наказывать заключенных, пусть даже они умирают, потом скрыть это и продолжать жить, как ни в чем не бывало.

– Факты, Тайлер!
– рявкнул на Сэма Джин.
– Не цветистые речи. Факты!

– У каждого парня, погибшего в этом борстале, были разногласия с МакКлинтоком. Тулс был прирожденным бунтарем. Таннинг был бандитом, которого не удалось сломить. Корен был наглым маленьким фокусником, решившим улизнуть. Все трое грозили показать слабость МакКлинтока - и все трое умерли.

– Все трое были напрямую связаны с Доннером, - сказала Энни.
– Тулс работал с ним на кухне. Таннинг делил с ним камеру. Корен пришел к нему, чтобы он написал письмо его брату Дереку.
– Она бросила взгляд на Сэма и произнесла: - Прости, босс, я должна была это сказать. Не думаю, что нам стоит цепляться за МакКлинтока.

– Доннер не слишком-то крупный, - сказал Сэм.
– Таннинг был ростом с чертову гориллу. Так ты говоришь, Энни, что Доннер как-то смог побороть его в ту ночь после отбоя и насильно повесить? Ты и правда веришь, что у него такие физические способности?

– Если он напал, пока Таннинг спал, то - да, босс, могу и поверить, - ответила Энни.
– Таннинг уже был полузадушен, когда проснулся и понял, что происходит - если у него вообще был шанс проснуться.

– А как насчет расписания работ Корена, которое поменялось в последнюю минуту? Как Доннер мог это устроить?

– Не мог, - сказала Энни.

– Ну вот!

– Но что если их никто и не менял, босс?

Сэм уставился на нее.
– Мы знаем, что их поменяли. МакКлинток поменял.

– И откуда мы это знаем? От самого МакКлинтока? От одного из надзирателей? От начальника тюрьмы?

Сэм вздохнул.
– Нет. От Доннера.

– Нет, босс, даже и не от него!
– воскликнула Энни.
– Ты просто предположил это! Что, если Доннер написал то письмо для Корена, но нарочно внес в него неверную информацию? Он довольно умен, и у него была такая возможность. Совершенно вероятно. Нужно думать яснее, Сэм! То есть, босс, - добавила она после напряженной паузы.

Крис и Рэй присвистнули, переводя

дыхание.

Джин нахмурился в облаке сигаретного дыма.
– Я смотрю, женщина сегодня в ударе - права качает.

Энни взяла себя в руки и сдержанно произнесла: - Извини, что я это сказала, босс. Просто...

– Все нормально, Энни, я понимаю, - сказал Сэм, не обращая внимания на причмокивающие звуки, которые начал издавать Рэй. Он повернулся к Джину.
– Шеф, Энни прошерстила психиатрические отчеты Доннера. Она считает, что он психопат. Она считает, что это он убивает сокамерников во Фрайерс Брук.

– Мотив?
– прорычал Джин.

– Никаких мотивов, Шеф, - сказала Энни.
– Ему не нужен мотив. Он это делает, потому что может. Это доставляет ему удовольствие. Дает почувствовать свою значимость.

– Но я с этим мнением не согласен, - возразил Сэм.
– Доннер - чрезвычайно неуравновешенный ребенок, но таким стал бы любой из нас, если бы рос в таких же условиях. И не будем забывать про Бартона, того парня, который изначально навел нас на МакКлинтока. Он рассказывал ужасные истории о том, что творится в этом месте.

– Бывшие зэки всегда рассказывают ужасные истории, - высказал свое суждение Рэй.

– Пытки электричеством!
– воскликнул Сэм.
– Водой, которую силой заливают мальчикам в глотки! Некоторые захлебывались!

– И все это рассказал тот проходимец Бартон?
– проговорил Рэй.
– И ты этому поверил?

– Бартон обвинил МакКлинтока в том, что там гибнут мальчишки, а он покрывает это, - настойчиво продолжал Сэм.
– Он назвал имя МакКлинтока. Он назвал его, Шеф. Мы должны руководствоваться этой информацией. Все одно к одному - у нас есть Доннер, у нас есть Бартон...

– Все, что у нас есть - это красочные истории от парочки борстальских подонков, вот и все, - перебил его Рэй.

– А кто сказал, что это просто истории, Рэй?
– спросил Сэм.

– Уголовники всегда врут. Закон природы. И самые страшные байки они рассказывают про то, как плохо с ними обходились. У каждого бывшего зэка этих слезных историй больше, чем членов, погулявших у Квентина Криспа в глотке.

Крис поморщился.
– Потише, Рэй, я недавно съел сосиску с бобами.

– Просто говорю, что парней, вроде Бартона или Доннера, не стоит слушать всерьез.

– Такое отношение и позволяет уродам, вроде МакКлинтока, безнаказанно убивать, - заявил Сэм.
– Я не говорю, что эти мальчики ангелы, но если они оказались жертвами нарушения прав человека, то мы обязаны принять, что они говорят очень серьезные вещи.

– Прошу это отметить, Шеф, я думаю, что мы должны уделить внимание Доннеру, - вмешалась Энни.
– И вообще, не думаю, что МакКлинток замешан в этом.

– Варианты, варианты, - задумчиво протянул Джин. Он пристально посмотрел на Криса.
– А ты что думаешь, Крисси?