Божественная комедия

Алигьери Данте

₁₆

И дальше, одинокою тропой Меж трещин и камней хребта крутого, Нога не шла, не подсобясь рукой.

₁₉

Тогда страдал я и страдаю снова, Когда припомню то, что я видал; [354] И взнуздываю ум сильней былого,

₂₂

Чтоб он без добрых правил не блуждал, И то, что мне дала звезда благая Иль кто-то лучший, сам я не попрал.

354

Когда припомню — казнь лукавых советчиков в восьмом рву.

₂₅

Как

селянин, на холме отдыхая, — Когда сокроет ненадолго взгляд Тот, кем страна озарена земная,

₂₈

И комары, сменяя мух, кружат, [355] — Долину видит полной светляками Там, где он жнет, где режет виноград,

₃₁

Так, видел я, вся искрилась огнями Восьмая глубь, как только с двух сторон Расщелина открылась перед нами.

355

Когда сокроет ненадолго взгляд солнце — то есть летом, и комары, сменяя мух, кружат — то есть вечером.

₃₄

И как, конями поднят в небосклон, На колеснице Илия вздымался, А тот, кто был медведями отмщен,

₃₇

Ему вослед глазами устремлялся И только пламень различал едва, Который вверх, как облачко, взвивался, [356] —

₄₀

Так движутся огни в гортани рва, И в каждом замкнут грешник утаенный, Хоть взор не замечает воровства.

356

И как, конями поднят в небосклон… — По библейской легенде, пророк Илия, на глазах у пророка Елисея, был унесен в небеса на огненной колеснице, влекомой огненными конями. Елисей назван здесь: «тот, кто был медведями отмщен», потому что, по той же легенде, медведи растерзали мальчиков, которых он проклял за то, что они смеялись над ним.

₄₃

С вершины моста я смотрел, склоненный, И, не держись я за одну из плит, Я бы упал, никем не понужденный;

₄₆

И вождь, приметив мой усердный вид, Сказал мне так: «Здесь каждый дух затерян Внутри огня, которым он горит».

₄₉

«Теперь, учитель, я вполне уверен, — Ответил я. — Уж я и сам постиг, И даже так спросить я был намерен:

₅₂

Кто в том огне, что там вдали возник, Двойной вверху, как бы с костра подъятый, Где с братом был положен Полиник?» [357]

₅₅

«В нем мучатся, — ответил мой вожатый, — Улисс и Диомед, [358] и так вдвоем, Как шли на гнев, [359] идут путем расплаты;

357

Где с братом был положен Полиник — Когда враждующие братья Этеокл и Полиник (см. прим. А., XX, 59) убили друг друга и тела их были положены на костер, пламя раздвоилось.

358

Улисс (Одиссей) и Диомед — герои Троянской войны, совместно действовавшие и в боях и в хитроумных предприятиях.

359

Как шли на гнев — то есть как шли свершать дела, вызывающие небесный гнев, или как шли, движимые гневом, на злые дела.

₅₈

Казнятся этим стонущим огнем И ввод коня, разверзший стены града, Откуда римлян вышел славный дом, [360]

₆₁

И

то, что Дейдамия в сенях Ада Зовет Ахилла, мертвая, стеня, [361] И за Палладий [362] в нем дана награда».

₆₄

360

Ввод коня — деревянного коня, в котором укрылись Улисс и другие греческие воины и которого троянцы, проломив стену, ввели в Трою и тем погубили ее (Эн., II, 13-267). Из разрушенной Трои вышел Эней, родоначальник римлян.

361

Дейдамия — дочь скирского царя Ликомеда, возлюбленная Ахилла. В доме ее отца укрывался Ахилл, переодетый в женское платье, но Улисс и Диомед при помощи хитрости обнаружили его и увлекли на войну против Трои (Ч., IX, 39), где он и погиб. Безутешная Дейдамия пребывает в Лимбе (в сенях Ада) (Ч., XXII, 103–113).

362

Палладий — статуя Афины Паллады, охранявшая Трою и похищенная Улиссом и Диомедом (Эн., II, 162–170).

«Когда есть речь у этого огня, Учитель, — я сказал, — тебя молю я, Сто раз тебя молю, утешь меня,

₆₇

Дождись, покуда, меж других кочуя, Рогатый пламень к нам не подойдет: Смотри, как я склонен к нему, тоскуя».

₇₀

«Такая просьба, — мне он в свой черед, — Всегда к свершенью сердце расположит; Но твой язык на время пусть замрет.

₇₃

Спрошу их я; то, что тебя тревожит, И сам я понял; а на твой вопрос Они, как греки, промолчат, быть может».

₇₆

Когда огонь пришел под наш утес И место и мгновенье подобало, Учитель мой, я слышал, произнес:

₇₉

«О вы, чей пламень раздвояет жало! Когда почтил вас я в мой краткий час, Когда почтил вас много или мало,

₈₂

Слагая в мире мой высокий сказ, [363] Постойте; вы поведать мне повинны, Где, заблудясь, погиб один из вас». [364]

₈₅

С протяжным ропотом огонь старинный Качнул свой больший рог; так иногда Томится на ветру костер пустынный,

₈₈

363

Мой высокий сказ — «Энеиду».

364

Где, заблудясь, погиб один из вас — то есть Улисс. Дантовский рассказ о гибели Улисса восходит, по-видимому, к послегомеровской легенде, передаваемой Плинием Старшим (I в.) и Солином (III в.), согласно которой Улисс, по возвращении на Итаку, выплыл в Атлантический океан, основал Лиссабон (Улиссип) и погиб в бурю у западного берега Африки. Данте по-своему перерабатывает это предание.

Туда клоня вершину и сюда, Как если б это был язык вещавший, Он издал голос и сказал: «Когда

₉₁

Расстался я с Цирцеей [365] , год скрывавшей Меня вблизи Гаэты, [366] где потом Пристал Эней, так этот край назвавший, —

₉₄

Ни нежность к сыну, ни перед отцом Священный страх, ни долг любви спокойный Близ Пенелопы с радостным челом

365

Цирцея (греч. — Кирка) — прекрасная волшебница, обращавшая людей в животных (Ч., XIV, 42). Когда Улисс, плывя домой из-под Трои, после долгих скитаний пристал к ее берегу, она превратила его спутников в свиней, но затем вернула им человеческий образ и, полюбив Улисса, целый год удерживала его у себя (Метам., XIV, 242–440).

366

Вблизи Гаэты… — Гора Цирцеи (ныне Монте-Чирчелло) недалека от того места, где Эней похоронил свою кормилицу Кайету, назвав этот край ее именем (Эн., VII, 1-24). Таково легендарное начало города Гаэты (лат. — Кайета) на Тирренском море.