Брак по расчету (Удобный брак)

Хейер Джорджетт

– Дай мне бренди, пожалуйста!

Эрл налил бренди и поднес бокал к губам Летбриджа. Летбридж неуверенно взял его и произнес отрывисто:

– Черт возьми, я не совсем беспомощен!
– Одним глотком он выпил содержимое и откинулся назад. Вскоре Летбридж заговорил:

– Послал за доктором, да? Как великодушно! Полагаю, он скоро будет здесь.

Давай покончим с этим. Я не сделал твоей жене ничего плохого.
– Он увидел, как серые глаза загорелись, и слабо засмеялся.
– О, не сомневайся! Я не такой злодей, каким ты меня представляешь.

Она сама себя спасла.

– Это интересно, - сказал Рул, выдвигая кресло и садясь на его ручку.
– Я всегда думал о ней как о даме с неисчерпаемой изобретательностью.

– С изобретательностью, - пробормотал Летбридж.
– Да, ты прав. Она воспользовалась кочергой. Губы эрла скривились в усмешке.

– Теперь понятно, почему воспоминания о том происшествии несколько сместились у тебя в голове.

Летбридж попытался рассмеяться, сморщился и снова прижал руку к плечу.

– Я уверен, она решила, что убила меня. Скажи ей, что единственное, за что я сержусь на нее, так это за то, что она оставила открытой входную дверь.

– Ах да!
– сказал Рул.
– Кросби!

Летбридж закрыл глаза, но при этих словах снова открыл их.

– Это все, что тебе известно? Кросби не говорил, что застал у меня Уинвуда и Поммроя?

– Нет, - сказал Рул.
– Возможно, он счел, что это испортит впечатление от рассказа. Сожалею, если это тебя утомляет, но, боюсь, я должен попросить рассказать об этом чуть подробнее. Что, например, привело в твой дом Уинвуда?

– Известие о том, что меня убили кочергой. Рул вздохнул.

– Но ты остался жив, и это очень печально. Что же было потом?

– Пелхэм нашел меня в хорошем состоянии. Можешь налить мне еще бренди. Да, в хорошем. Он даже предложил сыграть с ним в пикет.

– А!
– сказал Рул.
– Начинаю понимать. А что, Поммрой, надо полагать, был в таком же состоянии?

– Особой разницы я не заметил. Они оба решили уйти, обнаружив, что я, как они, очевидно, думали, не устраиваю никакой вечеринки.
– Он взял бокал и осушил его.
– Потом пришел Кросби, нашел брошь и положил ее себе в карман. А утром я выдержал второй визит Поммроя. Он пришел, чтобы получить ее обратно. Ты должен оценить юмор этой ситуации. А я до тех пор и не знал о ее существовании. Ну, а все остальное, полагаю, тебе известно.
– Он поставил пустой бокал и вынул брошь из кармана.
– Возьми и не тешь себя мыслью, что ты созерцаешь мое раскаяние.

Он пошевелился, стараясь поудобнее устроить плечо.

– Что-то мне подсказывает, что ты был прав, когда запретил Луизе выходить за меня замуж. Я лишен супружеских добродетелей. Она счастлива со своим сельским сквайром? Уверен, что да. Женщины - скучнейшие создания.

Его лицо скорчилось от боли. Он раздраженно сказал:

– Оботри мою шпагу и вложи ее в ножны. Я еще буду пользоваться ею. Какое-то время он молча смотрел на Рула, потом глубоко вздохнул:

– Помнишь, как ты фехтовал со мной у Анжело?

– Помню, -

ответил Рул, улыбаясь.
– Мы всегда были на равных.

– Ты стал опытней. Где этот чертов доктор? У меня нет ни малейшего желания обременять тебя своей смертью!

– Поверь, Роберт, это меня совсем не обременит... Летбридж взглянул на него с затаенной усмешкой в глазах.

– Чертовски интересная штука память, а? Я не умру.
– Его голова опустилась; он с усилием поднял ее и облокотился на спинку кресла. Согласись, завоевать дружбу Горации было чертовски умно с моей стороны. Между прочим, это я сказал ей, что в интриге в Рейнлее была замешана и Каролин.

Рул мягко сказал:

– У тебя всегда был ядовитый язык, Роберт.

– Всегда, - согласился Летбридж. Он услышал звук отворяющейся двери и обернулся.
– Наконец-то! Умоляю, уберите с лица это выражение, приятель. Я надеюсь, вам доводилось видеть колотые раны.

Доктор поставил свой чемоданчик на стол.

– Я видел многое, сэр, - натянуто ответил он. Его взгляд скользнул по бутылке.
– Бренди? Это не лучшее средство. Опасаюсь, как бы у вас не началась лихорадка.
– Он взглянул на окровавленную повязку и хмыкнул.
– Да, крови много.

Хозяин, пришлите пару человек, чтобы отнести его светлость к нему в комнату.

Умоляю, сэр, не двигайтесь. Я не стану осматривать вашу рану, пока вы не ляжете в постель.

Летбридж вяло улыбнулся.

– Не пожелал бы тебе худшей участи, чем быть сейчас на моем месте, Маркус.

– Он протянул левую руку.
– Я надеюсь, что мы свели с тобой наши маленькие счеты. Драка была хорошей - лучшей не припомню. Ненависть придает остроту ощущениям, верно? Если хочешь увеличить число своих добродетелей, пошли за моим слугой, чтобы он был здесь, со мной.

Рул взял его руку и сжал ее.

– Единственное, что делало тебя сносным, мой дорогой Роберт, - это твоя дерзость. Завтра я буду в городе и пришлю к тебе слугу. Доброй ночи... Через полчаса, войдя в свою библиотеку в Мееринге, где читал газету мистер Гисборн, Рул растянулся на кушетке со вздохом облегчения.

Мистер Гисборн искоса взглянул на него с интересом. Эрл заложил руки за голову, и там, где у правого запястья откинулось кружево манжета, показался кончик запачканного кровью платка. Веки лениво приподнялись.

– Арнольд, дорогой, ты снова разочаруешься во мне. Я боюсь говорить, но завтра мы возвращаемся в Лондон.

Мистер Гисборн встретился взглядом с его искрящимися от смеха глазами и слегка поклонился.

– Хорошо, сэр, - сказал он.

– Ты, несомненно, король секретарей, Арнольд. Как тебе удается быть таким безупречным? Мистер Гисборн улыбнулся.

– У вас платок в руке, сэр, - сказал он.

Эрл вынул руку из-под головы и задумчиво посмотрел на нее.

– Это, - сказал он, - простая небрежность. Я, должно быть, старею.
– С этими словами он закрыл глаза и провалился в глубокий и спокойный сон.