Брак с правом на счастье
Шрифт:
Посередине тускло светился кристалл-накопитель, излучая вокруг себя волны парализующего животного ужаса.
«Нажать на крышечку, и вправо до щелчка».
Я потянулась к кристаллу – и тут же одернула обожженные пальцы.
– Что-то не так? – взволнованно спросил Майло. Супруг внимательно осмотрел мои руки и покачал гoловой.
– Слабый энергетический ожог, скоро пройдет. Видимо, плетение настроено так, чтобы кристалл выпускал заряд по любому, кто прикоснется к замку. Подожди, я попробую разобраться.
Майло склонился над люком, но пальцы супруга замерли в нескольких сантиметрах от накопителя, так и не коснувшись.
–
– Я… я не могу. Он… не дает мне задеть его. Тело буквально не слушается.
Я присела на корточки рядом с супругом и хмуро поглядела на коварный артефакт. Меня он обжигал, а Майло отпугивал. Но как тогда…
– Она создала это в расчете на Даррена и только на него, – ответ пришел сразу же, как только я задумалась об этом. – Леди Элейна знала, что сын унаследовал оба ее дара. Артефактор и менталист. Вот почему ни ты, ни я сами по себе не можем открыть замок.
Майло посмотрел на меня и впервые с того момента, как мы покинули поместье, улыбнулся.
– Значит, вместе? Ты держишь, я расплетаю. Не беспокойся о выплесках энергии, я перетяну их на себя.
Мы коснулись кристалла одновременно. В первое мгновение по телу пробежала болезненная волна, но почти сразу жжение притупилось, позволяя мне беспрепятственно держать руки на артефакте. Майло поморщился, стиснув зубы, но не ослабил хватки.
Сейчас, когда я касалась кристалла, к накрывавшему меня с головой страху примешивались и иные, незнакомые чувства – недоверие, неприятие. Артефакт начал нагреваться, пытаясь оттолкнуть меня прочь как нечто чуждое и враждебное ему. И тогда я, повинуясь наитию, подумала о Даррене. Представила во всех деталях нашу связь – звонкую струну хитрой мальчишеской улыбки, нотки любопытства и восторга, которые ощущала когда-то на ярмарке, хрупкое доверие, яркий поток любви к Майло. Я мысленно коснулась едва ощутимой нити, что протянулась между мной и Дарреном – и магия кристалла утихла, признав во мне союзника и друга.
Наверное, так же артефакт принял и самого Майло.
Несколько долгих секунд, казалось, ничего не происходило, а потом супруг выдохнул, отстраняясь.
– Готово. Нажать на крышечку, и вправо до щелчка, - произнес он.
Я с силой вдавила кристалл в люк и, сжав узкие грани, повернула.
Щелк.
Верхняя часть накопителя осталась у меня в руке. Капля смолянистой жидкости стекла по тонкой стенке, испаряясь от контакта с воздухом, и магия – и ментальная, и энергетическая – пропала, словно ее и не было. Путь был открыт.
На ладони Майло вспыхнул крохотный сгусток энергии. Супруг разжал пальцы, отпуская его на волю, и светящийся шар медленно погрузился в душную темноту провала. Подвал оказался глубоким – четыре метра плотной каменной кладки – и настолько просторным, что в слабом свете нельзя было различить дальних стен.
– Здесь лестница, - Майло осторожно заглянул внутрь.
– Подожди, я спущусь первым.
Он крепко взялся рукой за откинутую крышку люка, нащупал ногой ступени и скрылся в подвале. Медленно потянулись секунды, вязкие как патока. Накoнец, голова супруга вновь показалась на поверхности. Если Майло и был шокирован увиденным, на его лице это никак не отражалoсь.
– Все спокойно, – сдавленно и глухо проговорил супруг. – Никаких ловушек я больше не чувствую. Спускайся. Здесь… есть на что посмотреть.
Я молча полезла вслед за ним.
Безмятежная
Взгляду открылась настоящая артефакторская лаборатория, маленькая, но отлично оснащенная. Станок для огранки кристаллов, чертежные инструменты, набор тонких резцов и всякого рода устройства, способные выявить брак и оценить качество заготовок под артефакты удобно располагались вдоль массивных каменных стен. Судя по мрачному восхищению на лице Майло, здесь было все, чтo только могло потребоваться леди Элейне для изготовления любых, даже самых сложных артефактов. Кое-что она, по всей видимости, делала в кабинете «СМТ», раз мы сумели найти там схемы наполненных зельями кристаллов, но большая часть работы точно происходила здесь.
– Посмотри, - супруг подошел к огранному станку, взял несколько кристаллов и повертел в пальцах.
– Эти заготовки полые. Сюда можно залить зелье, чтобы создать комбинированный артефакт. Собственно, любой из новых накопителей «СМТ» на стадии производства подходит для таких целей, у них сходная огранка, но эти… уникальны.
Я продолжила осмотр. На высоких полках стояли разноцветные колбы с зельями. За долгие годы жидкость в сосудах испарилась, кристаллизовалась или выпала в осадок, а некоторые скоропортящиеся зелья источали неприятный гнилостный запаx, но по этикеткам я прекрасно могла опознать содержимое.
Дурманы и успокоительные. Галлюциногены и зелья, возвращающие ясность разуму. Яды, лишающие рассудка, и редкие противоядия, спoсобные вырвать человека из лап смерти. Без сомнения, интерес первой жены Майло к зельям выходил далеко за рамки простого и безобидного любопытства.
Все это до боли напомнило мне другой подвал – тайное логово беглого зельевара Арджеро, пособника человека с красным перстнем. В голову пришла странная, противоестественная мысль, что, возможно, леди Элейна, в отличие от супруга, знала о лаборатории Бренци, скрытой под гаражом – или, может быть, даже сама использовала Арджеро, не гнушаясь применять к нему ментальную магию, ведь нужно же было откуда-то брать сложные многокомпонентные зелья и точные формулы. Опасность, которую подобное соседство таило для супруга, леди Элейна и не думала брать в раcчет, ограничившись нательным кристаллом с противоядием.
Признаться, я совершенно не понимала причин ее упрямого молчания обо всем, что творилось за спиной лорда Кастанелло в его же собственном доме, как не понимала и целей экспериментов леди Элейны. Пыталaсь ли она создать защитный артефакт, похожий на тот, что мы с Майло отдали Даррену? Или, наоборот, искала способы подчинить чужой разум?
Загадка Даррена дала нам ключ к правде, но чем больше я узнавала о жизни леди Элейны, тем больше становилось вопросов.
Пока Майло изучал заготовки для артефактов, я осмотрела остальную лабораторию. На пустом письменном столе, который мы отчего-то не заметили сразу, увлекшись изучением оборудования и реактивов, лежала одинокая записка. Я аккуратно подняла ее, сдула пыль.