Брак с правом на счастье
Шрифт:
Сильные руки скользнули под спину, подхватывая, помогая приподняться. Тут же закружилась голова, перед глазами потемнело. Видимо, сказалась кровопотеря – я все еще чувствовала во рту неприятный привкус. Губ коснулось холодное стекло стакана. Какое-то зелье…
– Что… это?
Стакан исчез.
– Это женская настойка, миледи, - послышался из глубины комнаты голос Клары.
– Мне местная лекарка готовит. Помогает при кровопотере, ну, знаете…
Я через силу кивнула. Кажется, стандартный рецепт этого преобразования делался на основе крапивы. Оставалось надеяться,
После настойки действительно стало немного лучше. Я села – не без помощи супруга – и осторожно осмотрелась по сторонам, стараясь не делать резких движений.
Белые стены. Кровать, стоящая посреди комнаты, так, чтобы к ней удобно было подходить с любой стороны. В шкафу, где некогда стояли лекарства, остались лишь книги, бинты и одинокая модель экипажа посреди пустой полки. Майло сидел рядом со мной на краешке кровати, а в изножье, у противоположной стены, стояли молчаливые слуги. Тихо всхлипывала Мелия, комкала кружевной передник Клара. Через открытую дверь в кресле виднелся краешек подола платья госпожи Ленс.
Видеть сторожку такой, какой ее видел Даррен, было непривычно и очень грустно.
– Миледи, – Мелия первой решилась подать голос. – Как вы себя чувствуете? Ох и напугали вы нас, честно сказать. Когда милорд из лесу вышел, да вы у него на руках, а рубашка вся в крови, так мы уж не знали, что и думать.
– Я…
Хотелось привычно добавить «в порядке», чтобы ободрить Майло и взволнованных слуг, но я не стала лгать – ни себе, ни им. Нет, все было совсем не в порядке. Ментальный приказ, подчинивший мою волю в тайной лаборатории леди Элейны, не отступил, а лишь затаился на время. Сейчас я чувствовала себя более-менее сносно, но достаточно было одного легкого толчка…
– Миледи, после всех обысков в поместье зелий, считай, не осталось. Может, нам за лекaрем в город послать? Или заказ отправить в аптеку, чтобы…
Мы с Майло хмурo переглянулись. Предавать мое состояние огласке – прямо или косвенно – было невероятно опасно. Если менталист узнает, что я сопротивляюсь его приказу, он мигом поймет, что мы нашли то, что ему нужно.
А значит, не нужен будет никто из нас.
– Никаких лекарей, - твердо сказала я.
– И никаких заказов. Лучше будет, если никто не узнает, что со мной. Вы все, – я окинула взглядом слуг, - помогли лорду Кастанелло сохранить секрет его сына. Сделайте то же самое и для меня. Прошу.
Вcе кивнули без колебаний.
Что-то защекотало кожу под носом. Я прикоснулась к лицу и, отняв руку, увидела на пальцах густую темную кровь. Майло без слов протянул мне платок с завернутым в него кусочком льда.
Удержать его оказалoсь неожиданно трудно. Соприкоснувшись с руками супруга, я вдруг почувствовала, как мелко пoдрагивали мои пальцы. Майло притянул меня к себе в молчаливой поддержке, и я почти против воли заметила, что на нем все еще та же самая испачканная моей кровью рубашка. Он не покидал сторожки с тех пор, как принес меня сюда. А за спиной супруга на прикроватном столике лежала…
«О нет, нет, нет!»
Я не успела остановить
«Забрать, унести. Отдать… ему».
Скрюченные судорогой пальцы сомкнулись, но сумели схватить лишь вoздух. Майло успел остановить безумный порыв, крепко прижав вырывающееся тело к кровати.
Гул голосов отдавался в висках, мешая сосредоточиться на ускользающем контроле.
– Да что с ней такое?
– Миледи, миледи!
– Держите ее ноги! Прижимайте сильнее, ну!
– Ой!
– Осторожнее!
Я вцепилась в плечи супруга, одновременно пытаясь оттолкнуть его прочь и притянуть ближе.
– Д-д-докум-м-м… – с трудом вытолкнула я из груди.
Он услышал. И понял.
– Папка на столике, - коротко приказал он кому-то.
– Унесите ее отсюда. Живо!
Зацокали каблучки, прошуршали юбки. Желанная добыча мелькнула перед глазами и тут же исчезла. Хлопнула дверь.
Дышать стало чуточку легче. И – странно – но сразу же в памяти всплыло решение, способное дать мне несколько блаженных минут свободы от разрушительного ментального приказа.
– Кристалл, - торопливо прошептала я Майло. – В ящике… – я не хотела заканчивать эту фразу даже в мыслях, чтобы не спровоцировать новый приступ, - был медальон. Он помогает, не знаю, как, но помогает. Кажется, я разрядила его, но, может, получится…
– Получится. Я принесу его, Фари. Заряжу. Я сумею.
Я ослабила хватку, бессильно падая на подушки. Во рту была кровь, которую мне мучительно удалось сглотнуть, пусть и не с первой попытки. Пальцы ныли – кажется, я стискивала предплечья Майло слишком крепко. У него, должно быть, останутся синяки. Очередные следы борьбы, борьбы без конца и края…
Майло встал с кровати, намереваясь уйти, но я удержала его руку.
– Свяжи меня.
Он нахмурился, покачал головой.
– Свяжи, – повторила я.
– Не хочу никому причинить вред.
Молчание было столь долгим, что мне показалось, он откажется. Но к счастью, Майло послушался. Захлопали ящики, зашуршали передвигаемые предметы. Что-то обернулось вокруг запястий, и одновременно с этим уголков губ бережно коснулась смоченная в воде ткань, стирая следы розоватой пены.
Улыбнуться бы, но сил совсем не осталось.
Широкие кожаные ремни надежно зафиксировали руки и ноги. Я дернулась – слабо, на пробу – и с удовлетворением ощутила, что почти не могу пошевелиться. А затем дернулась ещё и еще, и с каждым разом в моих попытках вырваться из оков оставалось все меньше осторожности.
«Это нас не удержит, моя драгоценная», - почудился мне призрачный голос.
Пусть так. Я готова была рискнуть.
Тьма.
Сдавленный стон выдернул мое сознание из черноты небытия. Следом вернулись звуки, приглушенные голоса, шорох ткани, скрип кожаных ремней. Руки и ноги все еще были связаны, и стоило мне пошевелиться, как кожу на запястьях болезненно защипало.