Братчина
Шрифт:
Я поймал на себе несколько взглядов людей из свиты. Они тоже выражали некоторое беспокойство. Где его носит?
Завибрировал в кармане мобильный телефон.
— Иду, — услышал я голос Петрова. — Коридоры здесь длинные. Встречай меня на лестнице.
Я подошел туда, куда велело начальство. Далеко внизу показалась фигура Петрова, и мне стало плохо.
Шеф, что называется, шел винтом. Лестница была очень широкая, но мой руководитель умудрялся шествовать по ней зигзагом, от
«Не дай бог, споткнется», — подумал я.
Перед последним пролетом я не выдержал и сбежал к Михаилу.
— О, это ты? — удивился он. — Почему не встречаешь?
Я взял его под руку.
— Расслабься, сейчас приду в себя, и можно выступать, — вырвался он. — Речь приготовил?
— Нет.
— Ну вот, ни в чем на тебя нельзя положиться. А я был с Зинкой. Знаешь Зинку?
— Знаю, — сказал я.
— Где мое место?
Я подвел его к столу. По взглядам коллег я понял, что они все оценили пикантность ситуации. Телеведущая рассмеялась.
— Привет, Танька! — плюхнулся на стул рядом с ней Михаил. — Водки выпьешь?
Я знал, что в таких случаях спасает иногда именно водка, и наполнил до краев рюмку, стоявшую перед ним.
— Пей! — приказал я.
Петров послушно взял рюмку. Рука его, как ни странно, не дрожала, и Михаил медленно вылил содержимое рюмки себе в рот.
Я положил на тарелку маринованный огурчик.
— Не надо, — помотал головой Петров. — Еще.
Я снова наполнил рюмку. Михаил выпил.
— А вот теперь можно и выступать! — обвел он взглядом зал. — Где микрофон?
Я показал. Председатель уже начал говорить приветственное слово.
Петров грузно поднялся со стула и направился к нему. Сейчас он уже не качался, наоборот, шел прямо и уверенно, как броненосец в волнах штормящего моря.
— Силён! — сказала Татьяна. — Давно у него работаете?
— Недавно, — ответил я.
— Но свое дело знаете. С таким замом не пропадет.
— Я веду приложение «Лира».
— А я кое-что там читала. Очень симпатичное приложение. Лучше, чем основная газета.
Я пожал плечами.
— Приходите ко мне на интервью. В понедельник я вам позвоню, и мы назначим время. Идет?
— Идет, — кивнул я.
Петрову дали микрофон, и он произнес спич о культуре, которая спасет наш разрозненный мир. Речь была сумбурная, но понятная, а главное, она очень хорошо вписывалась в контекст мероприятия. Во всяком случае, речь председателя была намного сумбурнее.
— Я бы так не смогла, — сказала Татьяна. — Тем более столько выпив.
— У него была деловая встреча, — объяснил я.
— Да уж вижу, — усмехнулась она. — Дорогими духами за версту несет, поэтессы такими не пользуются.
— Она
— Понятно.
Прозвучала здравица, и мы стали наполнять бокалы. Я себе налил водки. В таких ситуациях спасает только она, родимая.
Петров в это время чокался с председателем и его замами. Теперь ему можно было и расплескивать содержимое рюмки, и запанибратски обниматься, и даже пошатываться.
— Падать только не надо, — сказала Татьяна.
Мы с ней чокнулись и выпили.
3
В нашем приложении ситуация подходила к какой-то черте. Я, правда, не понимал, что она собой представляет. Лучше других о ней знал Кроликов, но молчал. Я тоже предпочитал не высовываться.
— А вы лучше съездите куда-нибудь, — сказала Тамара. — Все лучше, чем других поить.
Она намекала на то, что к нам очень уж зачастили сотрудники из других отделов.
— Литература прямо не вылезает, — кивнула Тамара. — Алексей Павлович, зачем вы им наливаете?
— А куда деваться? — пожал плечами Кроликов. — Коллеги.
— Какие такие коллеги? Пьяницы!
Тамара явно нарывалась на скандал, но Кроликову, видимо, к этому не привыкать.
— Егоров вообще в редакции ночует, — продолжала витийствовать Тамара. — А у нас пьет.
— Почему здесь ночует? — спросил я.
— Очередная жена выгнала! Знаете, сколько их у него?
— Не знаю, — сказал я.
— Штук пять, и это только официальных!
— А по нему не скажешь, — хмыкнула Ирина. — Одно достоинство — рыжий.
— Тебе нравятся рыжие? — удивился я.
— И черные, а также блондины.
Ирина пристально посмотрела на меня. Мне ее взгляд не понравился.
— В редакции жить неудобно, — сменил я тему. — Нужно ведь душ принять, почистить зубы, позавтракать. Поневоле начнешь пить.
— Особенно на халяву! — Тамара тоже пристально уставилась на меня.
Разговор был содержательный, таким он и должен быть в одном из старейших и крупнейших федеральных изданий.
— Леша к юбилею готовится, — сказала Ирина. — То ли двести, то ли триста лет газете. Будет проходить в Малом театре.
Похоже, она уже близко сошлась с нашим исполнительным директором. Когда успела?
— Ничего не сошлась, — подняла одну бровь Ирина. — Ему Ниночка из бухгалтерии нравится.
— Но ведь находите время о юбилее побеседовать, — тоже поднял одну бровь на челе Кроликов.
— В рабочем порядке. — Тамара засмеялась.
Я в очередной раз подивился сложности их отношений. Вроде подруги и в то же время не упустят случая уколоть друг дружку. Может быть, это и есть дружба нынешней молодежи?