Царица Армянская
Шрифт:
вечно жива.
Брат и сестра долго беседовали. Но она так и не спросила, кто
предназначен ей в мужья, есть ли у него еще жены и сколько их. Что
спрашивать, решение принято волею богов. В этом мире и пчела не сядет на
цветок, не будь на то воли богов.
Каранни еще раз обнял сестру и покинул ее.
Придя в лагерь, где уже установили его шатер, он собрал совет
старейшин. Пригласил также и горнового. Тот пришел празднично одетый.
Каранни
очень мужественный. Надо надеяться, что сестра не будет в обиде.
— Я исполняю свое обещание, горновой! — торжественно заговорил
царевич. — Сестра моя, которая волею богов и по моему желанию станет твоей
женой, уже прибыла.
Горновой опустился на колени и трижды отбил земной поклон.
— Но, получая мою сестру, ты всех остальных своих жен посадишь под
замок и забудешь, что они у тебя были!
Горновой опять молча поклонился.
— Отныне, — продолжал Каранни, — я объявляю тебя членом царской
семьи, царевым зятем!
И это уже было неожиданным не только для горнового, но и для всех
собравшихся на совет в шатер престолонаследника. Каш Бихуни рукой придушил
кашель в горле, а Артит Арар невольно заскрипел зубами.
— Что, родоначальник Артит Арар, может, я неправое дело вершу?
— Абсолютно правое, государь! — поспешил заверить Артит Арар. —
Твоими устами глаголят боги!
Горновой не осмелился поднять головы. От волнения он весь был в
испарине и словно грезил. Голос престолонаследника доходил до него как
сквозь стену.
— Твое место отныне второе после Артит Арара, слева от него. Ты
великий мастер своего дела. Но хоть и связан теперь с родством с царским
домом, по-прежнему подчинен Артит Арару. Да будет так!
— Да будет так! — повторили все хором.
Каранни подозвал своего писца, велел ему вписать горнового в царский
род.
«По воле отца моего, царя земли нашей и войска, посредника между
мирскими и небесными силами, по воле единого и всесильного в небесах бога
Мажан-Арамазда и богоподобного в миру царя Уганны да будет так!»
Писец выводил медным резцом на вощеной доске то, что диктовал ему
престолонаследник, а Каранни вдруг словно услышал голос вещающего
Таги-Усака: «Боги-звезды да сотрут в памяти людской и имя и род того, кто
воспротивится твоей воле! Да уйдет в землю и корень и семя его, не зная
воскрешения! Боги-звезды благословляют все твои деяния!»
Хорошо бы, если так...
Престолонаследник приложился к грамоте своим перстнем-печаткой. За
ним то же самое сделали
— Да будет так!..
Все обнялись и расцеловались с горновым. Каранни приказал своим
слугам облачить его в подобающей члену царской семьи дорогой хитон и
подпоясать алым кушаком.
Свадебный обряд состоялся в тот же день, по-царски пышный и щедрый.
Каранни подарил сестре полсотни рабов.
— А ты жаден и скуп, — сказал Каш Бихуни Артит Арару.
— Почему? — поразился Артит Арар и со зла чуть не бросил ему в лицо
слово оскорбления, но вовремя удержался, вспомнив, что верховный
военачальник из числа самых приближенных царевых людей. — Скажи, почему
так считаешь?
— Престолонаследник уже столь длительное время находится в твоих
владениях, а ты не преподнес ему ничего стоящего. Это по меньшей мере
удивительно, и у него есть все основания внутренне вознегодовать.
Все, что Артит Арар съел и выпил за этот день, стало вдруг ему
поперек горла. И хоть он сейчас ненавидел Каш Бихуни, но, понимая весь
ужас своего незадачливого промаха, взмолился, схватив его за пояс:
— Помоги, брат мой, подскажи, что мне подарить престолонаследнику,
особенно в такой день?
— Ну, — пожал плечами Каш Бихуни, — во всяком случае, что-нибудь
очень значительное из своих богатейших владений. Вспомни, что в других
провинциях царскому дому принадлежат те или иные запасы недр, скажем,
каменная соль, нефть и разное другое.
Артит Арар с отчаянием взирал на Каш Бихуни.
— Так что же мне-то преподнести ему, чтобы было достаточно весомым?..
— К примеру, медеплавильни Мецамора, Нахичеван со всеми его
окрестными землями, нефтеносный Басиан. Не так уж это и много, но...
Престолонаследник человек сурового права, не забывай об этом.
Артит Арар почувствовал себя вконец ограбленным. Но другого пути не
было, и он вынужден был последовать совету верховного военачальника,
который скорее имел силу приказа. На следующий же день, когда знать снова
собралась в застолье, он при всех объявил, что дарит престолонаследнику
Каранни и царице Мари-Луйс мецаморские медеплавильни, весь Нахичеван и
нефть Басиана.
Каранни хитро подмигнул Каш Бихуни, мол, я доволен тобой, мудрец.
Тут же была составлена дарственная грамота, подкрепленная подписями и
печатями.
На рассвете следующего дня Каранни, попрощавшись с сестрою и зятем,
двинулся в путь к горам Сисакана.
* * *
Весна миловала.