Царица Армянская
Шрифт:
воспользоваться своим правом...
— Выходит, дочь Миная — вдова?
— Да... Вдова. Но...
Нуар была очень нарядна, платье отделано драгоценными каменьями. Руки
унизаны браслетами и кольцами. Мари-Луйс, глядя на нее, подумала: уж не
престолонаследнику ли она подарила свою девственность?..
Что-то вроде ревности шевельнулось в ней.
Кого винить? Себя или эту Нуар? Цари, они ведь в таких случаях
безвинны. Им богами разрешено срывать
подданных.
Как бы то ни было, а в сердце у Мари-Луйс словно заноза засела.
Процессия торжественно спустилась к берегу священной реки Тер Мадон.
Таги-Усак, Нуар и отряд ее отца следовали за царицей. Чуть выше по течению
бурлил небольшой водопад, но к запруде, у которой остановилась процессия,
вода утихла, и русло тут было очень широкое.
Жрецы, держа над головами маленькие фигурки, изображающие богов,
вошли в воду. И царица тоже ступила в реку, а за нею и ее свита. Стали
поливать друг друга водой. Всем сделалось весело, кто-то радостно
вскрикивал. Особенно ликовали девушки, и среди них Нуар. На запястье ее
рук, на босых ногах звенели и сверкали браслеты, разные амулеты. Все на
ней было красивым — и цепь на шее, и серьги, и пояс.
Вскоре все вышли из воды. Служанки переодели царицу, сняв с нее все
мокрое. Мари-Луйс погладила свою подопечную девушку-хеттку.
— Не замерзла, душа моя?
— Нет, матушка царица! — и девушка поцеловала руку Мари-Луйс.
Арбок Перч демонстративно прошел мимо Нуар, но процедил сквозь зубы:
— Ты бы тоже переоделась, не то простудишься, ошалелая козочка.
Нуар только засмеялась в ответ.
— Царица о тебе спрашивала.
— Обо мне — царица?.. — возликовала Нуар. — И ты, конечно, не
поскупился расписать меня?..
— Не гогочи, — резко оборвал ее Арбок Перч. — Ты же вдова. Стыдно.
— Стыдно тебе! — разозлилась Нуар. — Рука того, кому я была отдана в
жены, не коснулась меня, знай это и выкинь из головы все, что тебе в нее
надул бог лжи.
— Царица очень интересовалась тобою, — хитро ухмыляясь, сказал Арбок
Перч.
— Не думаю, что и она, как ее супруг, решит выдать меня замуж.
— А вдруг?..
— Надеюсь, только не за тебя.
Нуар опять весело засмеялась и побежала к своим.
Зарезали и освежевали коз и баранов, стали жарить шашлык. Начинался
праздник, который должен длиться девять дней и девять ночей.
Вечером, уходя на покой, Мари-Луйс, явно медля, огляделась вокруг,
ища Таги-Усака. Но его нигде не было. Не было и дочери медника Нуар...
* * *
В доме медника Миная в этот вечер
было чудо как хороши и все разные: то в виде львиной лапы, то головы
дракона. Дымок от них тянулся к ердику*.
_______________
* Е р д и к — отверстие в потолке помещения.
Нуар варила рыбу в глиняном горшке и пекла лепешки на раскаленных от
огня камнях. Одну из них, пышущую жаром, она протянула Таги-Усаку:
— О такой вкусноте ты небось и не мечтал никогда! Ешь, наслаждайся.
Таги-Усак с удовольствием съел лепешку и спросил:
— Кто тебя научил печь такую прелесть?
— Бабушка моя. А ее никто не учил. Все это от праматери нашей, богини
Эпит-Анаит. От великой и светоносной Эпит-Анаит, у которой в ногах лежат
львы, чтобы в клочья разрывать таких гордецов, как ты! — Нуар горько
улыбнулась.
Таги-Усак сделал вид, что не слышал ее последних слов.
Гости заполонили весь дом. Рассевшись на карпетах*, они вели
неспешные беседы. Это были люди мастеровые, медники, гончары, плотники,
каменотесы. Нуар оделила всех лепешками, подала тушеных бобов и пива.
Затем, постучав в медный круг на стене, чтоб изгнать злых духов, поставила
перед гостями и рыбу. Все принялись за еду.
_______________
* К а р п е т — безворсовый цветной ковер, типа паласа.
Хозяин дома говорил более других. Голос его звучал негромко, но
уверенно. Остальные в основном согласно покачивали головой.
— В Тондраке обнаружены новые залежи меди, — сообщил Минай. — Наш
царевич Каранни, наверно, затем и поехал туда. Поклонение — это только
предлог. От хеттов необходимо скрывать, где у нас в стране залегает медь.
— Каранни в наказание уничтожил в Мецаморе всех жрецов и городского
старосту, — сказал Таги-Усак.
— За что? — удивился Минай.
— Они прятали у себя хеттских жрецов, которые имели намерение
выкрасть секрет производства бронзы, известный только горновым Мецамора.
— О, так это же предательство! — вознегодовал Минай. — И что дальше
было?
— А дальше то и было. Каранни покончил со всеми и пресек воровские
происки хеттов.
— Благодарение богам! — воздев руки к небу, проговорил медник
Минай. — И нашему предку, царю Уганне, тому, что жил еще в седьмом колене
до нас! Храброму и отважному. Одно свое славное копье он всадил в землю
долины на берегу большой реки, ставшей северной границей лона армян, нашей
Армении, а другое копье всадил у берега Урумского моря, на востоке.