Царица Армянская
Шрифт:
ними?.. Кто ответит ей на все эти вопросы? Кто?..
Тяжкая ночь нависла над Нериком.
* * *
Таги-Усак глубоко втянул влажный настоянный землей и разнотравьем
лесной воздух. С ним было всего пятеро армян-нерикцев. Его сейчас
обуревала и гнала вперед только одна мысль: поскорее добраться до
ближайшей крепости Егегарич. Надо спешить в Куммаху и к
престолонаследнику, сообщить, что Нерик пал и царица в плену. Какой
позор!..
Ехали молча,
Наконец показался Егегарич, город-крепость в лесной чащобе, на
взлобке дыбящихся скал, огражденный толстыми стенами.
Староста Егегарича, от природы трезвомыслящий, уравновешенный воин,
на этот раз, встречая чудом спасшихся мучеников, был охвачен тревогой.
— Беда-то какая! — всплеснул он руками, встретив приезжих.
Все в крепости загудело, зашумели люди, зазвонили в храме.
Таги-Усак потребовал у старосты новых колесниц. Надо было спешить в
столицу. Ни трапезы с ним не разделил, ни в храм не зашел. Не до того ему
было при эдакой беде, что обрушилась на них.
Староста без промедления предоставил Таги-Усаку три запряженных
колесницы, и тот заспешил со своими спутниками в Куммаху.
На рассвете следующего дня они добрались до крепости Аззи. Тут уже
знали о нерикской трагедии и готовились к обороне. Таги-Усак, поспешно
принеся жертву храму Мажан-Арамазда, снова пустился в путь, отправив при
этом гонцов в города-крепости Ериз и Хаг, в Андзур, Арьюц и Керчанис,
чтобы предупредить о возможном вторжении хеттов. От имени
престолонаследника он приказал всем быть готовыми по первому зову
выступить ему на помощь.
Царская армия стояла лагерем недалеко от Куммахи, в крепости Арипша,
на острове заболоченного озера. Там же хранились дворцовые сокровища.
Крепость эта была неприступной. Только знающий мог пройти туда и оттуда по
узкому камышовому насту, скрытому под илистым покровом. Путь этот был
известен лишь нескольким жрецам и военачальникам. На вершинах ближних гор,
напротив Арипши, находились такие же укрепленные и неприступные крепости,
не имевшие даже въездных ворот. Забраться туда можно было только по
канатам.
У подножия гор раскинулось большое поселение Арапес, обеспечивавшее
хлебом и продовольствием и войско и двор.
Вдали показался священный Евфрат.
Таги-Усак и его спутники земно поклонились великой армянской реке и
направили колесницы к столице.
* * *
Недужный царь Уганна, укутанный в теплый хитон, был на ногах. Болезнь
вконец иссушила его.
— Будь проклят Мурсилис! — дрожащим голосом прокричал он. — Мне все
уже известно, сын мой.
Таги-Усак приложился к
— Мурсилис — жалкий вор! Обманом одолел беззащитную женщину. Это не
останется для него безнаказанным, царь наш!
Престарелый повелитель взмолился:
— Призови сына моего, пусть идет на врага!
Таги-Усак посетил храм Мажан-Арамазда, принес там в жертву богам
белого телка и затем выслал, одного за другим, восемь гонцов на восток
страны, чтобы разыскали Каранни и сообщили ему о случившейся беде.
Вернувшись из храма, Таги-Усак попросил царя созвать совет старейшин.
— Хоть ты и болен, богоравный царь наш, пусть этот совет пройдет под
твоим ведением!..
На совет сошлись правитель Куммахи, старшины, военачальники царского
войска, стражи крепостных башен столицы, видные мастера-ремесленники. Из
жрецов на совет, вопреки обычаю, никого не позвали. Таги-Усак не забыл,
как иные армянские жрецы Нерика пособничали хеттскому верховному жрецу
Кама Варашу. Назвав себя служителями богов, они, эти женоподобные
оборотни, только знай извлекают личную выгоду. Какого бы рода-племени ни
были — язык у них общий и цель одна.
— Волею богов благословляю ваш совет, храбрые мужи! — проговорил царь
Уганна. — Будьте мудры и отважны! Моя невестка, о боги, в плену у врага.
Приведите войско в боевую готовность к прибытию моего сына.
Таги-Усак настаивал на том, что необходимо немедленно, еще до
возвращения Каранни, отбить у хеттов Нерик и освободить Мари-Луйс.
Собравшиеся поддержали его.
Не мешкая начали готовиться. Все было поднято на ноги.
А по дворцу тем временем, с амулетной дощечкой в руках, сновала
жрица-заклинательница и молила о спасении плененной царицы. Ворвавшись к
Таги-Усаку, она заголосила:
— Будь проклят, поганый царь хеттов Мурсилис! Боги жестоко покарают
нечестивца! И весь род его сотрут с лица земли! Где вы, о боги? Явитесь и
вершите должное!..
На груди у нее болтался глиняный кувшинчик с медной палочкой, которой
она помешивала в нем воду, с вечера набранную в священном Евфрате, и
творила свои заклинания, без умолку насылая проклятия на царя хеттов.
Таги-Усак, испытывая чувство отвращения к этой кликуше, хотел было
выдворить ее вон, но она вдруг, опять обращаясь к нему, сказала:
— Царица у хеттов. Здорова и невредима. И ей даже оказываются
подобающие почести. Так вещают мне небеса!..
Астролог насторожился, но потом все же не выдержал и выгнал ее:
— Пропади ты пропадом вместе со своими причитаниями и заклятьями! Не