Царица Армянская
Шрифт:
зрачки.
Верховный жрец армян Арванд Бихуни, в сопровождении еще девяти
жрецов, с горящей свечою в руках приблизился к жертвеннику, девять раз
обошел его вокруг, после чего собственноручно заколол у подножия идола
всех жертвенных овечек. Затем к нему подошел верховный жрец хеттов Кама
Вараш.
Арваид Бихуни шепнул ему на ухо:
— Голову принесенной в жертву девушки из храма не выноси.
— Невозможно! — так же шепотом ответил
не будет считаться исполненным. Голову жертвы надо вынести и всем
показать. Это полагается по обряду.
— Так ведь узнают? — испуганно сказал Арванд Бихуни. — Все может
обернуться большим скандалом.
— Ничего нельзя поделать. А ты, если хочешь, можешь уйти, пока не
поздно. Мне ваши люди не страшны, я готов им противостоять.
Прибыла Мари-Луйс. Вид у нее был мрачный и озабоченный. Ее
сопровождали Таги-Усак, властитель Нерика с шестью своими братьями, с
женой и дочерьми и двенадцать рабов.
На крыше храма появился жрец-хетт. Вознося молитву и размахивая
окровавленной женской сорочкой, наброшенной на палицу, он громогласно
возопил:
— Жертвоприношение свершилось! Исполнена воля бога Шанта!
Толпа на площади на миг словно онемела. Затем начали раздаваться
отдельные голоса:
— А жертва подобающая?..
— Все свершилось по канону?..
Царицу забил озноб. Жрица была такая юная и такая кроткая,
услужливая! Вспомнилось, как сияли ее глаза...
Окровавленная сорочка развевалась на ветру.
— А хетты, кажется, несмотря ни на что, принесли в жертву человека,
великая царица? — проговорил Таги-Усак.
— Пусть тебе не кажется! — взъярилась Мари-Луйс — Это был белый
теленок. Я знаю!.. Белый и чистый. Боги приемлют только чистую жертву!..
Кама Вараш воздел руки к небу и заголосил:
— О бог Шант! Покровитель и благодетель наш! Угодное тебе свершилось!
Вот!.. — и он поднял над собой голову принесенной в жертву девушки. — Вот,
прими, наш бог!..
Мари-Луйс снова прошибло ознобом. Но душа невольно всколыхнулась
торжествующей злобой. Забыв все, что двигало ею до этой минуты, она
вскричала:
— Смотрите, армяне! Хетты принесли в жертву человека!.. Человека!..
И армяне ринулись туда, где стоял Кама Вараш.
— Покарать ослушников воли богоравной царицы нашей!..
— Покарать принесших в жертву человека!..
Хетты стали волнами приливать ближе и ближе к храму. А их жрецы все,
как по команде, вдруг выхватили из-под жреческих своих хитонов скрываемые
под ними мечи. И тут армяне поняли, что
настоящие хеттские воины, только переодетые для маскировки.
Неожиданно все окрест огласилось душераздирающим криком:
— Это голова моей дочери!..
Кричал Минай, медник, а теперь и оружейник, отец Нуар. Он выхватил
меч из ножен и тоже бросился туда, где стоял Кама Вараш. Хетты преградили
ему путь. Минай тщетно пытался прорваться вперед и с отчаянием все
повторял:
— Будьте прокляты, о боги!..
Площадь бушевала. Армяне-ремесленники заволновались.
— Да что же это творится?..
— Дочь Миная принесена хеттами в жертву!..
— Бейте хеттов! Бейте!..
Армяне группами и в одиночку ринулись на хеттов. А из храма тем
временем выплеснулись новые массы вооруженных хеттов. Там и тут
разгорались стычки.
Мари-Луйс едва сдерживала рыдания. Она горько раскаивалась, проклиная
себя за слабость, за то, что допустила жертвоприношение человека. Что
теперь будет?!
Властитель Нерика потянул ее за руку:
— Надо уходить! Оставаться здесь опасно!..
Мари-Луйс выхватила из-за пояса свой маленький нож.
— Крушите хеттов, армяне! Не давай им пощады!..
На площади уже развернулся настоящий бой. Мари-Луйс рвалась туда. В
ней словно бес взыграл, душа ее жаждала испытания мученичеством.
Хеттов становилось все больше и больше. Но вот подоспел и Арбок Перч
со своим отрядом.
Таги-Усак решительно потянул царицу к себе.
— Иди за мной! — крикнул он.
Мари-Луйс и не подумала подчиниться ему. Тогда Таги-Усак сорвал с
себя плащ, накрыл ее с головой, цепко и сильно, как обручем, охватил одной
рукой и взвалил на себя, а другою, в которой был меч, стал расчищать путь
перед собой. Несколько воинов из телохранителей царицы помогали ему. Они
прорывались к дому властителя Нерика.
Военачальник хеттов Нуанза Вараш между тем, держа над собой герб
Нерика — медвежью голову, намалеванную на дощатом щите, — орал во всю
глотку:
— Отныне он наш! Нерик наш! И храм бога Шанта наш! Слава царю-солнцу
Мурсилису! Слава!..
Рядом с ним стоял Аванд Бихуни. Вынув из мешка окровавленную одежду
принесенной в жертву девушки, он протянул ее Нуанза Варашу и проговорил:
— Плати за жертву, верховный военачальник!.. Не мои бы старания, не
видать бы тебе неба над Нериком. Плати обещанное.
Нуанза Вараш зло отпихнул от себя окровавленную одежду.