Церера
Шрифт:
Я на мгновение задумалась, прежде чем ответить:
— Знаете, доктор, иногда мне кажется, что я совсем другой человек по сравнению с той Юлией, которая пришла к вам в первый раз. Я… я чувствую себя сильнее.
— Это приятно слышать, — кивнула доктор Чен. — Можете привести конкретные примеры того, что изменилось?
Теперь мне не требовалось по десять минут, чтобы собраться и начать соображать:
— Ну, во-первых, я смогла вернуться к работе. Не просто вернуться, а даже продвинуться в исследованиях. Я почти закончила статью мамы, мне осталось только проверить экспериментальные данные, —
Моя собеседница понимающе кивнула.
— Это огромное достижение, Юлия, — доктор Чен выглядела искренне довольной. — А как насчет ваших отношений с другими людьми?
— Я регулярно встречаюсь с друзьями, — ответила я. — И мы общаемся с Августом. Мы много переписываемся, но я никак не могу победить его в шахматы…
— Как вы себя чувствуете в этом общении?
— Спокойно, — я немного удивилась своему ответу. — Да, именно спокойно. Мне не нужно притворяться или стараться быть кем-то другим.
Доктор Чен удовлетворенно кивнула:
— Юлия, вы проделали огромную работу. Вы научились справляться со своими эмоциями, вернулись к профессиональной деятельности, восстановили социальные связи. Но что самое важное — вы научились заботиться о себе и прислушиваться к своим потребностям.
Я почувствовала, как к горлу подступает ком:
— Спасибо вам, доктор. Без вашей помощи я бы не справилась.
— Не преуменьшайте свою роль, Юлия. Это ваше достижение, — мягко возразила доктор Чен. — Как вы думаете, готовы ли вы к возвращению на Цереру?
Я глубоко вздохнула:
— Я… думаю, да. Это пугает меня, но уже не парализует. Я хочу продолжать свою работу. Я знаю, что справлюсь.
— Я тоже в этом уверена, — доктор Чен улыбнулась. — Но помните, что вы всегда можете обратиться за помощью, если почувствуете в этом необходимость.
Мы очень тепло распрощались, само собой, мне выдали пачку рекомендаций на последующие недели, включая расписание, медикаменты, если понадобится, и конечно же я обещала быть на связи.
Когда дверь за мной закрылась, я почувствовала, как гора свалилась с плеч. Какой бы ни была доктор Чен милой и предусмотрительной, но ощущать себя пациентом было неприятно. Да, со мной было не всё в порядке, но теперь-то мне намного лучше!
Чтобы отпраздновать своё вызволение из лап медицины, я решила пройтись по историческим для себя местам.
Лето клонилось к закату, окрашивая стены Университета в теплые оттенки золота и охры. Я медленно шла по знакомым дорожкам, впитывая каждую деталь, каждый звук и запах. Величественные колонны главного корпуса, увитые местным вьюном, казались хранителями вековой мудрости.
В кафетерии я взяла традиционный стаканчик кофе. Ну как тут можно удержаться? И остановилась у фонтана на центральной площади, где когда-то, будучи первокурсницей, часами просиживала с учебниками.
Вода журчала, создавая успокаивающий фон для негромких разговоров студентов, расположившихся на скамейках вокруг. Сам фонтан укрывал его собственный изящный маленький купол, который фильтровал воздух вокруг достопримечательности, чтобы стоки не забивало пыльцой. Этому чуду техники мы были обязаны нашему инженерному факультету.
Проходя мимо библиотеки,
Проходя мимо доски объявлений, я остановилась, читая анонсы предстоящих лекций и семинаров. «Новые горизонты в изучении экзопланет», «Квантовая биология: мифы и реальность», «Этические аспекты терраформирования» — от одних только названий у меня защекотало в груди от предвкушения новых знаний. Я почти физически ощущала витающий в воздухе дух открытий и инноваций.
Я глубоко вдохнула, пытаясь запомнить этот момент, эту атмосферу интеллектуального бурления и научного поиска. Здесь, в стенах Университета, рождались идеи, способные изменить мир. И я была частью этого.
Уходя с территории кампуса, я чувствовала, как внутри разгорается знакомый огонек — жажда знаний, стремление к открытиям. Я была готова вернуться на Цереру, чтобы продолжить дело родителей и внести свой вклад в науку.
Этот «воздух учености», которым я надышалась за эти месяцы, станет моим топливом на долгие годы вперед. Я знала, что буду скучать по Университету, но теперь во мне жила уверенность: где бы я ни была, дух науки и открытий всегда будет со мной.
Завибрировал коммуникатор, и я опустила взгляд на браслет. Это было письмо от Марка.
В самых зубодробительных формулировках (интересно, он сам придумал или ему помогли) он писал, что дело о контрабандистах перешло в следующую инстанцию, и теперь звёздные ищейки желают праздновать. Некая изумительной храбрости госпожа Соколова приглашена присоединиться к сему событию, как полноправный участник прошлогодних событий, который внёс большую лепту в общее дело. Службу никто не отменял, поэтому они собираются на одной из орбитальных станций у Иасиона, самой ближайшей точки от их базы, где есть приличные рестораны и гостиницы. Звёздные ищейки так впечатлены подвигами некой высокоучёной госпожи Соколовой, что забронировали на её имя номер и скинулись на билеты, чтобы выразить своё искреннее восхищение, так вот, не окажет ли вышеназванная госпожа присоединиться к скромному празднованию?
А в постскриптуме коварный брат вышеупомянутой госпожи Соколовой сделал приписку, что некий Месяц № 8 тоже будет там, праздновать своё повышение до лейтенанта. «Поэтому оденься поприличнее», — соскочив с высокого штиля, приписал Марк.
Я почувствовала, что у меня сильнее забилось сердце. Чтобы успокоиться, я села на лавочку и начала проверять своё расписание и смотреть, что с билетами. По всему выходило, что я успеваю отпраздновать, отдохнуть, вернуться на орбитальную станцию Деметры, и уже вместе со студентами-практикантами отправиться на Цереру. Оставалось только сообщить кураторам, что мне не нужна доставка с Деметры, и предупредить их, что я присоединюсь к ним позже.