Цезарь: Крещение кровью
Шрифт:
Когда у Рамова спрашивали про детей его бывшей
Жены, он отмахивался: «Девка — дешевая шлюха, парня в Бутырках опустили, теперь задницу всем желающим подставляет». О собственном положении Рамов умалчивал, делая загадочные намеки на свои связи. Кое-какие связи у него были, но появились они буквально в последние дни: Хромой подослал ему своего человека. Осталось лишь найти повод, заставивший бы Рамова искать заступничества.
Вот это-то было проще всего. Пользуясь тягой младшего Рамова к брюнеткам, Саша подставил
Ну, наконец-то! Саша поморщился — до чего противный мужик! Ему было около сорока, кругленький, мягонький, услужливый, с маслеными глазками. Под шляпой он прятал намечавшуюся лысину, на плаще — ни единой лишней складочки. Снежана, развязно усевшаяся на спинку парковой скамьи — красавице можно все, — надвинула ему шляпу на нос, он захихикал.
— А где цветы? — капризно спросила Снежана. — Почему ты без цветов?
В скверик вошла старушка с болонкой. Вот незадача, придется тянуть время, пока она не уйдет.
— Цветы дома, моя прелесть. Я побоялся, что они завянут без воды.
— Слышала я эту сказку — «дома». Все вы горазды дворцы и золотые горы обещать, а придешь — голые стены, сосед-алкоголик и матрас на полу.
— Ну, зачем так грубо, — подобострастно хихикнул Рамов. — У меня отдельная квартира, никаких соседей. Пойдем, покажу, если не веришь.
Он попытался обнять ее, старушка с болонкой неодобрительно покосилась на них. Снежана вывернулась из его рук.
— Я хочу в ресторан! Ты поведешь меня в ресторан? Или он тоже у тебя дома?
— Нет, не дома. Мы сходим, обязательно — потом.
— А я хочу сейчас!
— Ну что ты такая меркантильная, — сладко пропел Рамов. — Будет тебе и ресторан, и подарок, не волнуйся. Но я не даю авансов.
— Ты старый прыщ, вот что я тебе скажу. Тебе не двадцать лет, чтобы молоденькие любили тебя просто так. Ты уже должен платить. И не потом, а вперед.
— Я расплатился бы, да бумажник дома забыл.
Старушка повернулась спиной и поплелась домой. Ну,
Снежана, еще немного потяни, чтобы она не видела ничего...
— А, так ты пошел на свидание с девушкой, оставив дома бумажник? Хор-рош кавалер! — Она презрительно засмеялась. — Ну, хоть сигареты-то у тебя есть? Или тебе даже этого дерьма для красивой девушки жалко?
Рамов полез за сигаретами. Снежана, вывернув шею, посмотрела, насколько далеко ушла старушка, затем повернулась к Рамову. Баллончик был спрятан у нее в рукаве; с хищным оскалом удовлетворенной ненависти она направила струю газа ему в лицо. Рамов откинулся на спинку скамейки.
Порядок. Яковлев и ВДВ подхватили обмякшее тело, потащили в машину. Саша подошел к Снежане.
— Улыбка у тебя под занавес была великолепная. — Он положил ей на колени несколько пышных кистей сирени.
— Я уделяю
— Сам. Для тебя я могу и сам наломать. — Двумя пальцами он приподнял ее лицо за подбородок, поцеловал в губы. — Смотреть на меня тебе приятно, это мы выяснили. А каково целоваться со мной?
— Если ты сейчас скажешь, что ждешь меня вечером у себя дома, я дам тебе пощечину, — весело предупредила она.
— Нет, я сделаю иначе. Я приглашаю тебя в ресторан. Что ты думаешь по этому поводу?
— Что мне обзавидуются все женщины — с таким кавалером по кабакам разгуливаю. Разумеется, завидовать будут только те, которые не спали с тобой.
— А что, остальные не будуг?
— От остальных мне придется отстреливаться.
Он засмеялся.
— Тогда приготовь пару запасных обойм, и в восемь ча
Сов я за тобой заеду. Надо же как-то вознаградить тебя за неприятные переживания, — пояснил он. — Деньги не в счет.
Саша прыгнул в машину, где на заднем сиденье аккуратным тючком лежал Рамов. Поехали они в новостройки в районе «Красногвардейской». Здесь местные жители не рисковали гулять по вечерам без кавказских овчарок, и очень немногие знали, как найти участкового инспектора. Подходящее местечко. Заехав на территорию стройки, бес-церемонно выкинули из машины мешковатое тело.
Черная «Волга» явилась минута в минуту. Из нее на свет божий выбрались пять амбалов; Артем подошел, протянул лапищу для рукопожатия.
— Привет, Цезарь. Этот? — он кивнул в сторону Рамова.
Рамов на свежем воздухе начал приходить в себя. С трудом перевернулся на бок, но сесть, тем более встать у него не получалось. Веселенькая ночка ему предстоит. Потраха-ется вволю — как и рассчитывал. Море поклонников ему обеспечено. По крайней мере, до утра.
—Да.
— Он пьян, что ли?
— Нет, мы его «черемухой» траванули.
— Где вы только ее взяли... Его просто опустить?
— Нет, Артем, ему надо задницу на фашистский знак разодрать, чтобы потом год просраться не мог.
— Нет проблем. Сделаем в лучшем виде. Сам знаешь, работал с нами — мы все делаем на совесть.
Саша знал. Поэтому и остановил свой выбор именно на нем. Эх, Артем... Это он и переименовал заурядного Матвеева в Цезаря. Символично, что и счеты ему помогает свести именно Артем.
— Вот-вот. Жалеть его не стоит. Пусть повизжит от вольного. По полной программе его... Да вообще делайте с ним все, что хотите, только чтобы выжил и не спятил. Зубки ему удалите — а то вдруг укусит?
Они весело рассмеялись. Артем взвесил на руке кастет.