Час Кицунэ
Шрифт:
Только на следующий день мы отправились к кузнецу. Кузнец и трое его учеников встретили нас с Тамэ поклонами и пригласили в кузню. Там тоже была печь, воздух в которую качали рабочие, нагнетая жар, и в ней уже плавилась отобранная мною сталь.
Тамэ принялся раздеваться и попросил огромный молот. Я во все глаза смотрела на его исполинскую фигуру, а кузнец довольно улыбался. Его ученики были гораздо слабее огромного Тамэ. Но Тамэ, видя, как это важно для меня, решил, наверное, пройти до конца все этапы со мной и довольно улыбался, видя
А дальше начался перезвон. Кузнец мастер, используя молоток поменьше, задавал ритм и указывал куда нужно бить. Тамэ и еще два подмастерья огромными молотками стучали и расплющивали куски стали.
Мне молот не дали даже подержать, хотя очень хотелось хоть разок тоже ударить, но я поняла, что у Тамэ есть своя чаша терпения, и переполнять ее ни к чему.
Когда сталь под ударами Тамэ становилась достаточно плоской, ее сгибали пополам, затем снова раскаляли и снова стучали по ней кувалдами.
— А зачем ее вот так все время складывать? Ведь в результате все равно получается, что она того же размера что и была? — спросила я, когда мы вышли из раскаленной кузни на улицу, а мальчики принесли нам воды.
— Она так перемешивается, — ответил Тамэ.
— Перемешивается?
— Да. Все же из печи ее достали грубую. А вот таким многократным складыванием мы ее делаем равномерной.
— Ага, это как тесто замесить, — поняла я.
— Тесто?
— Ну да! Чтобы не была отдельно мука, отдельно дрожжи, отдельно вода, — пояснила я.
— Ты умеешь готовить? — удивленно спросил Тамэ.
— Да! — кивнула я и увидела его довольный взгляд.
«Вот, не зря рецепты с Рен читала!» — подумала я про себя.
— Сталь становится однородной, — закивал мастер, подтверждая слова Тамэ, — в ней не остается слабых мест. К тому же так сталь дышит.
— Дышит? — переспросила я.
— Всем нужно дышать. И стали тоже.
«Видимо что-то с воздействием кислорода связано», — подумала я про себя.
Я не считала сколько раз мы вот так складывали сталь, но потом вспомнила, что на моей вакидзаси слоев было очень много, и их даже было видно по таким красивым волнистым линиям.
Долго я находится в кузне не могла. Там было просто невероятно жарко, и я периодически выскакивала на улицу, не в силах больше оставаться в этом аду. Мне оставалось только поражаться выносливости кузнецов и их помощников. Тамэ, кстати, держался хорошо за счет своей невероятной физической мощи, но и он выходил вместе со мной, а я старалась задержать его рядышком подольше. Успеет еще молотом намахаться.
После того, как моему будущему мечу придали форму клинка, мы вышли на улицу, и мастер с подмастерьями стали покрывать его слоями самой обыкновенной глины. И делали они это неравномерно. Где-то слой глины был более толстый, а где-то — тонкий. Потом, обмазав его таким образом, они снова засунули клинок в печь. А когда глина нагрелась, резко опустили его в воду.
«Закалка», — вспомнила я школьные уроки.
«А
— Многие мечи ломаются именно на этом этапе, — с поклоном сказал мастер.
— Но мой не сломался?
— Нет. У учениц Нобу Итиро редко когда ломаются клинки от закалки, — ответил мне мастер и улыбнулся довольно.
Потом мой меч снова засунули в раскалённую печь. Чтобы он прогрелся весь окончательно, для пущей твердости.
И снова Тамэ тащил меня на себе в баню, потому что у меня сил идти самой не было.
На следующий день было решено, что мы сделаем перерыв. Просто потому, что необходимо было набраться сил перед полировкой и заточкой. А еще мы давно не тренировались и пошли стрелять из лука. Мой уровень стрельбы меня по-прежнему удручал, но я очень старалась. Братья Тамэ стояли в сторонке. Они зачем-то увязались за нами и с любопытством смотрели, как я пускаю стрелы в цель.
— Они будут смеяться? — зло шепнула я, когда моя стрела попала в ближайшую цель, но вот до дальней опять не долетела.
— Ты что?! Они восхищены! — удивленно вскинул брови Тамэ. — Ни одна девушка так не умеет.
Я, глядя на хмурые взгляды братьев Тамэ, ни на минуту не поверила в их «восхищение». Они мрачно смотрели на меня и Тамэ и наверняка были не довольны моими слабыми успехами. Поэтому, когда мы достали палки, заменяющие нам мечи, я как-то очень резко пошла в атаку.
Но привычка и вбитые Нобу, Шиджем и Кио уроки дали о себе знать, и я очень быстро успокоилась после первых же выпадов. В бою главное не эмоции. Гнев и ярость следует оставить. Нужно спокойствие и ясный ум.
«Кому я что хочу доказать?», — думала я, уворачиваясь от ударов Тамэ.
И вот уже я улыбаюсь и ловлю его ответные довольные взгляды.
А Ёсихиро и Юки, как были хмурыми, так и остались, даже после нашего с Тамэ боя на палках, хотя он меня ни разу и не задел, и бой, я уверена, был очень красивым и зрелищным. Маленькая я и огромный, как гора, Тамэ. Почти вся деревня высыпала посмотреть на эту тренировку.
— Со мной сразишься? — хмуро спросил Ёсихиро, и мне хватило ума поднять глаза на Тамэ, прежде чем ответить.
Очень хотелось надрать Ёсихиро его… хм… место, на котором он сидел, но я понимала, что делать этого нельзя ни в коем случае. И обрадовалась, когда Тамэ нахмурился и отрицательно покачал головой.
— Не стоит, брат.
— Почему? — нахмурился тот еще больше в ответ.
— Потому что Тамэ щадит меня и бережёт. Удерживает вовремя руку и ни за что не заденет. Ты можешь с уверенностью пообещать тоже самое? — ответила я вместо Тамэ и улыбнулась очень приветливо.
— Я так и думал! — просветлел Юки. — Это показательный тренировочный бой? Ну вот! — и он довольно хлопнул Ёсихиро по плечу.