Час Кицунэ

Дез Олла

Тамэ нахмурился и спросил:

— Тебе это так важно?

Я кивнула.

— Хорошо. Я останусь с тобой, — вдруг постановил он.

Тамэ не просто остался, — он включился в работу. И подменял то одного то другого уставшего рабочего. Я смотрела на его обнаженный торс, виднеющийся в распахнутой рубахе, и облизывалась. Мне нужен этот мужчина с каждым днем всё больше.

Так продолжалось всю ночь.

На рассвете я вывалилась из плавильни и вместе с Тамэ смотрела, как восходит солнце. Я вымоталась и отдала много магии, но не жалела ни на минуту о времени, проведенном рядом с Тамэ в плавильне.

И вот сейчас, смотря на восход,

понимала, что вот так, с каждым новым лучиком, и зарождается любовь…

*Я описала существующие сегодня виды бань в современной Японии. У меня сказка. А в сказке героиня может себе позволить ходить чистой. На самом деле гигиена не была в описываемое мной время на таком высоком уровне. Все это появилось несколько позже.

**Бива — японский струнный щипковый музыкальный инструмент. Бива появилась в результате адаптации китайского инструмента пипа, привезённого в Японию не позже VIII века. Самые распространённые виды бивы — сацума-бива и тикудзэн-бива, но первые получившие распространение в Японии разновидности бивы — гаку-бива.

Термин бива происходит от китайского слова «пипа» и объединяет ряд японских музыкальных инструментов лютневого семейства. Большинство жанров музыки для бивы — аккомпанирующие сказителям, однако имеется несколько чисто инструментальных жанров. На раннем этапе бива ассоциировалась с аристократией, буддийскими священнослужителями, самураями, и стала инструментом образованных молодых горожанок. Популярность бивы упала после окончания Второй мировой войны. Современные гейши исполняют традиционную музыку на Сямисэне — трёхструнный щипковый музыкальный инструмент с безладовым грифом и небольшим корпусом. Сямисэн звучит на мой взгляд гораздо интереснее и мелодичнее. Но он появился в Японии гораздо позднее описываемых мною событий.

Глава 7

Японская пословица: Совершенная ваза никогда не выходила из рук плохого мастера

Покидая луга,

что окутаны дымкой весенней,

гуси тянутся вдаль —

словно им милее селенья,

где цветов еще нет и в помине…

Автор Мацунага Тэйтоку — поэт и писатель раннего периода эпохи Токугава. Тэйтоку получил прекрасное классическое образование. Он был дружен с видными учеными-филологами своего времени и, возможно, под их влиянием занялся широкой просветительской деятельностью. В 1620 году в своём доме он открыл школу хайку — Тэйтоку-ха. При возникновении хайкай как серьезного поэтического жанра для него было характерно свободное использование так называемого хайгон, то есть разговорного стиля, составных слов, заимствованных из китайского языка, и других выражений, не допускавшихся ранее в поэтический лексикон. Однако Мацунага Тэйтоку преуспел в утверждении более консервативного и формалистического подхода к хайкай. Он выработал строгие правила их сочинения и старался придать им элегантность и эстетическое благородство придворной поэзии.

Перевод с японского А. А. Долина.

* * *

Мы с Тамэ, встретив вместе рассвет, вернулись в кузню, и ко мне тут же подбежал Джун.

Он почтительно поклонился Тамэ, но мне глазами указал на печь.

Тамэ фыркнул и отошел к старшему мастеру, потрепав мальчишку по голове.

— Какой он, — восторженно протянул парнишка.

— Какая она, — восхищенно сказала я, глядя на печь.

Мы сказали это почти одновременно и весело рассмеялись.

Было видно, что мальчик очень устал. Мне все же, казалось, что такая нагрузка не для подростковых плечиков, но видя, как он трудится, как восторженно ловит каждое слово или взгляд мастера, я понимала, что не следует мне в это вмешиваться.

— Татара*, — понимая мое восхищение, протянул паренек, махнув рукой на печь. — И скоро будут ее разбивать.

— Что? Как разбивать**? — забеспокоилась я.

— По-другому не извлечь из нее готовую сталь, — равнодушно сказал парень, но видя мое расстроенное выражение лица, поспешно добавил, — Ты не волнуйся! Мы ее восстановим. Достанем сталь и восстановим.

Результатом этой долгой ночи стал огромный кусок стали, тяжелый и красный, напитанный моей магией и наполненный пышущей огненной яростью разбушевавшегося вулкана. Это было очень красиво, и у меня даже дыхание перехватило от этого незабываемого зрелища.

— Только половина пойдет на изготовление клинков, — авторитетно сказал Джун, видя с каким восторгом я рассматриваю полученную сталь.

— Да? Почему?

— Половину мастер забракует, — махнул он рукой.

И тут к нам подошёл Тамэ и, схватив меня в охапку, потащил от кузни.

— Все остальное завтра. Тебе нужно выспаться. Ты сутки на ногах! — сказал он, волоча меня к баням.

«Заботливый он у меня!» — думала я, погружаясь в деревянную кадку.

Я настояла на том, что буду присутствовать и на сортировке полученных кусков стали. И с удовольствием следила за мастером, который отбраковывал те или иные куски полученного металла. Делал это не он сам, а его ученики, которые сидели рядом. Это, как мне объяснили, был один из важных уроков, в котором мастер передавал опыт своим ученикам. Вот такая интуитивная сортировка стали выявляла будущего мастера или отправляла ученика и дальше таскать мешки с углем и железным песком.

Определяли они это на глаз. Нужно было взять кусок метала и положить его в ту или иную сторону. Как оказалось, не все выплавленные куски были бракованные. Просто многие из кузнецов в деревне предпочитали работать с той или иной сталью. Наверное, это зависело от количества примесей и оставшихся шлаков.

Я следила за каждым из учеников и все же была недовольна распределением кусочков. Я посмотрела на Тамэ, а потом на матера, и оба мне кивнули.

Я присела на корточки, придирчиво осмотрела полученные в результате отбора куски стали и начала свой отбор под внимательным взглядом мастера.

Я руководствовалась не цветом или разводами. Я просто отбирала те куски стали, в которых было больше всего магии. Моей магии.

— Я хочу из этой стали мечи, — выдала я упрямо, когда закончила.

Тамэ, нужно отдать ему должное, не пошел на поводу моих «хотелок», а сначала посмотрел на мастера и, дождавшись его кивка, довольно расплылся в улыбке.

— Все что ты захочешь, — хитренько улыбнулся он.

Я в ответ фыркнула. Вот же! Но на самом деле я была довольна. Он не слепо потакает, но и прислушивается ко мне, а для меня это тоже было важно. И уж точно важнее конфет и букетов цветов…. Хотя и они не помешали бы.