Часть первая. Тропы Тьмы
Шрифт:
Ближе к вечеру засуетились и деловитые мужички, почуявшие, что пришло их время. На Керна обрушился поток предложений: достать, выменять, распродать то и сё, причём предлагающие не скрывали, что рассчитывают получить на этих сделках некую личную комиссию. Большую часть этих предложений пришлось завернуть с порога, как отдающие неприкрытым бандитизмом и воровством.
– -Советский Союз мы так однажды уже распродали, -- назидательно сказал очередному горе-купчине военинструктор.
– -Так зато и пожили как люди, хоть лет пятнадцать!
– - возразил тот.
– - Торговали, веселились...
– -А
– - спросил Керн и выгнал коммерсанта прочь.
Встречались, однако, и предложения, показавшиеся Керну дельными. Он был далёк от сельского хозяйства, но всё же имел некоторое понятие о картошке и курах -- двух основных источниках пищи, которые хотя бы в теории могла позволить себе колония. Уже к ужину (которого не было) нашлись несколько энтузиастов, создавших для Керна план развития пищевого производства на лето. Дело оставалось за малым: добыть посевной материал взамен загубленного Кристалловым, а заодно и цыплят.
– -Так или иначе, -- рассудил Керн, -- а завтра придётся ехать к немцам на поклон!
Хуже всего было с инициативой в женском корпусе. Ни одна женщина так и не откликнулась на призыв к сотрудничеству; зато от просительниц и возмущённых активисток не было отбоя -- требовали еды, гигиенических средств, улучшения жилищных условий и даже особого, более чуткого и культурного отношения со стороны администрации.
– -А на каком, собственно, основании?
– - поинтересовался руководитель коммуны.
– -Мужчина должен заботиться о женщинах, -- убеждённо отвечали ему.
– -Мужчины и позаботились: дали свет, наладили воду, конопатят вон дыры. А вы могли бы позаботиться, например, о еде на ужин. Запас кое-какой ещё есть, нормы известны. Иначе буду выдавать сухим пайком! Мужчины себе и на костре баланду приготовят, а вы?
– -А нам извольте подать в столовой! Наймите персонал...
– -Обнаглели, -- констатировал Керн.
– - Знаете что, барыни и барышни, я о вас стал очень плохого мнения. Впрочем, если вам нужен мужчина, который о вас будет заботиться, я могу на вас жениться. Сделаем тут гарем для трудящихся женщин Востока, с Лантановым и евнухами. Я вам найму персонал, а сам буду вашим трёхбунчужным господином и повелителем; вы будете меня ублажать, а я...
После таких слов в Керна запузырили тяжёлой бутылкой из-под рапсового масла. Военинструктор увернулся, но толпа разъярённых делегаток пошла на штурм. Выскочил Лантанов, где-то раздобывший гибкий тонкий прут из стали-серебрянки; вид у гостиора был страшен и нелеп до колик. Керн задумчиво перевёл предохранитель автомата в боевое положение, навёл ствол на толпу.
– -Если вы думаете, что я не посмею стрелять в женщин, -- сказал он, -- вы глубоко ошибаетесь. Истребление паразитов -- дело благое и необходимое, а самка паразита есть явление более опасное, чем самец, так как даёт жизнь новым паразитическим поколениям. Возвращайтесь в бараки, или я открою огонь. А завтра вышвырну вас отсюда, чтобы и духу вашего тут не было!
– -С педерастом живёшь!
– - крикнули из толпы.
– -Лучше уж с педерастом жить, чем с такими, как вы, бабами, -- спокойно сказал Керн.
В
Зато заявились дети из подростковых корпусов -- пацаны, девчонки вперемешку.
– -А мы поели, -- сказал один из подростков, немного постарше других. Он носил круглые роговые очки, как мальчик-волшебник из знаменитого довоенного романа, и куртка у него была тщательно заштопана.
– - У нас горох был и соль. А пацаны дозорные из посёлка нас готовить научили, на костре.
– -Здорово, -- кивнул руководитель коммуны, коря себя последними словами за непростительную забывчивость.
– - У вас и дежурные по кухне теперь есть, наверное?
– -Есть, -- грустно сказала девочка в порванном платье.
– - Только взрослые отобрали у нас ужин. Пообедать мы успели, а поужинать уже нет. А теперь они нам приказывают в женском корпусе полы мыть и воду греть.
– -А что это они вам приказывают?!
– - возмутился Керн.
– -Вот мы и пришли спросить, что это они нам приказывают!
Пришлось идти разбираться. Снова злобный вой, снова крики возмущения, густо приправленные осознанием собственной несомненной правоты:
– -А как же трудовое воспитание?! Дети должны работать на общее благо!
На этом месте Керн окончательно побелел от ярости:
– -Ах, вот как?! Бенедиктова сюда!
Примчался взмыленный истопник Бенедиктов, в руке -- кочерга, в глазах -- скорбный и немой вопрос: почему так плох мир, как с помощью духовных усилий можно сделать его стократ лучше и прекраснее?
– -Ты...
– - сдавленно просипел Бенедиктову Керн.
– - Ты, беспощадный борец с большевиками за свободу, мораль и нравственность... Иди сюда, смотри, моральный ты наш! Эти... эти люди, -- военинструктор поправил душивший его воротник, -- они ограбили детей, отобрали у них ужин, а теперь заставляют работать на себя, как рабов! Это так по-вашему, так против большевизма, либеральненько так... Ну-ка, посмотри этим детям в глаза! Объясни им, почему так надо! Объясни, почему им стать рабами, быть рабами -- так необходимо ради вашей и нашей свободы! Давай, Бенедиктов, давай, я хочу услышать в натуре, как работает внешнее пищеварение у либерального русского мыслителя! Агитируй за рабство ради высшей свободы, что же ты встал, Бенедиктов, что же ты замолчал?! Пришёл твой час!
Бенедиктов смотрел на Керна затравленно:
– -Не буду я такого говорить! Хоть убивайте, не буду!
– -Да?!
– - Руководитель коммуны издевательски расхохотался.
– - А что же вы будете говорить? Ничего не будете, да?! Позиция русского интеллигента -- ничего не говорить, ничего не делать, никому не помогать, стоять над схватками?! Скажите тогда и это -- вслух скажите, вот этим ребятам, что да, вы одобряете их рабское положение, но одобряете молчаливо, со стыдом, с ощущением того, что вы к этой дряни сами никак не причастны... Давайте же!