Черное дерево
Шрифт:
Я замерла, не зная, что ответить.
Маркус бросил на меня мимолетный взгляд, который я не сумела расшифровать, а затем повернулся спиной.
– Делай что хочешь, – произнес он голосом, которым можно было резать стекло.
Я не стала дожидаться, пока он передумает. Почти бегом я поднялась по лестнице и закрылась в ванной.
Там я посмотрела на себя в зеркало.
«Какого хрена ты творишь, Марфиль?» – подумала я.
Сейчас я могу сказать, что этот поцелуй стал началом конца. В тот миг я попыталась
Если он и раньше вел себя как психопат, то после поцелуя он показал, насколько извращенным может быть разум человека, особенно мужчины.
Я не собираюсь забегать вперед, потому что мы оба менялись крохотными шажками и не осознавали, что происходит. Маркус Козел пристрастился к моей компании, как к наркотику, а любая зависимость не к добру… особенно когда речь идет о людях.
Он привык заходить, когда я репетировала в танцевальной студии. Он прислонялся к стене и наблюдал за тем, как я кручусь и прыгаю. Получалось у меня плохо, но он всегда хвалил мои пируэты или любые другие движения.
Обычно, понаблюдав, как я танцую, он уходил, оставив меня в покое.
Но в тот вечер… В тот вечер все было иначе…
Я не видела, как он вошел, и даже не подозревала, что он за мной наблюдает. Но, закончив пируэт, я увидела его отражение в зеркале.
Я вздрогнула, и его красивое лицо озарила улыбка.
– Не хотел тебя напугать.
Я взяла полотенце и принялась вытирать волосы и плечи.
Маркус подошел ближе и потянул меня к себе, пока я не оказалась прямо перед ним.
– Я говорил, насколько невероятно смотрятся на тебе все эти наряды?
– Это не наряды… Это называется трико. Они служат, чтобы…
– Чтобы подчеркивать тело во время танца, – перебил он. – Я знаю, ты мне уже объяснила.
Во время его визитов я и правда рассказывала ему все, что знала о балете; а я знала много любопытного, в том числе и об этой одежде.
– Я понимаю, твой отец не хотел, чтобы ты танцевала для посторонних, – сказал он, подходя еще ближе и склоняясь к самому моему уху. – Посмотри, что ты со мной делаешь, – он потянул мою руку и положил ее на твердый ком у себя в штанах.
Я попыталась вырваться, но он крепко меня держал.
– Ты сводишь меня с ума, Марфиль, – сказал он, учащенно дыша мне в ухо. – Эта затянувшаяся игра все больше выводит меня из терпения.
Он уткнулся носом мне в шею, продолжая что-то говорить, и у меня тоже участилось дыхание: не от его близости, а от страха, вызванного его словами.
Я не была дурой и понимала, что все это скоро закончится, и лишь молилась изо дня в день, чтобы поскорее отсюда выбраться.
– Я еще не готова… – произнесла я дрожащим голосом.
Он оторвался от моей шеи и посмотрел мне в глаза.
–
Я не хотела. Не хотела его целовать, но боялась разозлить отказом. Каким бы очаровательным он ни казался, это лишь до тех пор, пока я проявляю покорность. Если я выпущу наружу истинную Марфиль, он просто меня убьет. А то и сделает что-нибудь похуже.
А впрочем, он не ждал от меня ответа.
Его рука легла мне на спину, прижимая к груди. Он поцеловал меня – сначала медленно, но вскоре его язык проник мне в рот, и тут его страсть вышла из-под контроля. Не знаю, как это произошло, но моя спина оказалась прижатой к зеркалу, а руки Маркуса принялись блуждать по моему телу.
«Стой! – вскричал мой внутренний голос. – Не делай этого! Дай ему пощечину! Он погубит тебя, если ты ему это позволишь!»
Внутренний голос продолжал отдавать противоречивые приказы, а в это время Маркус продолжал сжимать меня руками, теми самыми, которые причиняли мне боль, и они сделают это снова, если я не вырвусь…
«Ткни его пальцами в глаза и надави, пока не проникнешь в мозг».
Прозвучавший в голове голос Себастьяна парализовал меня на мгновение. И я наконец начала действовать.
Маркус схватил меня за грудь, и я оттолкнула его.
Изо всех сил.
– Не трогай меня! – заорала я, дрожа от ярости, страха и ужаса при мысли, что он снова меня поцелует.
Он несколько раз удивленно моргнул, а затем сердито посмотрел на меня. Как будто последние несколько недель стерлись из памяти, и снова появился тот Маркус, которого я встретила в первый раз. Он шагнул ко мне и прижал к стене.
– С кем, по-твоему, ты разговариваешь? – прошипел он, почти прижавшись к моим губам. – Ты моя! Моя!
Я невольно вздрогнула, когда он прокричал мне это в самое ухо.
«Черт, черт, черт…» – повторяла я про себя.
– Прости… – произнесла я дрожащим голосом и закрыла глаза. Я не могла смотреть ему в лицо, не могла видеть этот безумный взгляд, не зная, чего от него ждать… Несомненно, он по-прежнему играл со мной, по-прежнему лгал. – Пожалуйста. Прошу тебя, Маркус, мне нужно время…
– Я устал ждать, – непреклонно заявил он.
Я посмотрела на него, а он спокойно ответил на взгляд, стараясь взять себя в руки и сдержать ярость.
– Понимаю. Но нам было так хорошо… Все было так хорошо, Маркус, – сказала я, надевая маску, а потом коснулась правой рукой его щеки. – Не надо все портить, пожалуйста.
Он пару раз глубоко вздохнул.
Затем прижал мою руку к своей щеке. Потом закрыл глаза и поцеловал мою ладонь.
– Ты права, – сказал он, отстраняясь. – Прости… Когда я вижу тебя, то теряю контроль. Я умираю от желания, Марфиль.
Мне удалось сохранить хладнокровие и солгать:
– И ты все получишь… Когда я буду готова.