Черное солнце

Минц Валерия

София тут же подняла руку, жестом пресекая какие-либо расспросы, и продолжила:

— Империя пытается убедить всех, что магии давно не осталось в мире. И убив всех колдунов и их детей, маги больше не рождаются. Но это не так. Источник магии лежит куда глубже, в наших душах. И искореняли магов еще очень долго даже после объединения Империи. А потом все древние тома, где были хоть какие-то упоминания о природе магии и ее использовании людьми, были благополучно уничтожены, а история переписана так, как было угодно имперцам. Как видишь, сейчас нет никого, кто бы поверил в то, что маги повсеместно встречались еще каких-то триста зим тому назад.

—

Но… как такое может быть? Почему тогда маги, если они до сих пор рождаются, не являют свои силы?

— Видишь ли… Хм… Чтобы правда о магии не вскрылась, Император и создал Орден Сервитуариев. Не только для того, чтобы воспитывать поколения новых дворян, которые будут беспрекословно следовать догматам Империи. Они так же ищут рожденных детей, которые имеет магический отклик… Ох, — она снова скрыла лицо в ладонях и глухо произнесла. — Твой отец убил бы меня за этот разговор. Не думала, что он состоится так рано…

— Что… Ты знала?.. И отец знал? — я не могла поверит своим ушам.

— Конечно. Он с самого твоего рождения знал, что в тебе теплится дар. Была надежда, что он никак себя не проявит, и ты будешь избавлена от участи до конца жизни трястись в страхе, что эта тайна откроется.

— Тогда почему отец должен быть против этого разговора? — от потрясения я с трудом находила слова. — И чем это опасно?

— Потому что у твоей матери тоже был магический отклик, — выпалила София. — Она пропала предположительно из-за того, что имперцы смогли это выяснить. И герцог до сих пор винит себя в этом.

Я затаила дыхание, ожидая продолжения.

— Мы с Ренатой познакомились, когда я пришла в столицу в обучение сервитуариев. Она жила в сиротском приюте при Ордене, была чуть старше меня и уже стала аколитом. Мы с ней быстро сдружились — мы обе были родом с Нортланда, обе без семей и близких, обе горели желанием помочь людям, хоть и каждая по-своему… Но все изменилось в тот момент, когда она познакомилась с Эстебаном. Он тогда только-только начал свою карьеру в Столице, был подающим надежды кадетом. И она все бросила ради него. Рената не успела принести свои клятвы, а потому обязана была выплатить компенсацию за те годы, пока Орден кормил и воспитывал ее. Иногда так бывает, что аколиты хотят бросить обучение, но мало кто может потянуть такие суммы, оттого обычно послушники смиряются со своей участью. Но Эстебан, как выпустился из Кадетского корпуса, сразу же выплатил за нее весь долг перед Империей и Орденом, а потом, когда оба стали совершеннолетними, поженились. Эстебан быстро шел вверх по карьерной лестнице, желая дать своей семье все, чтобы ни жена, ни дети ни в чем не нуждались. А потом… Потом умер Грегор. И вся их жизнь резко поменялась. А когда Рената забеременела тобой, то сразу почувствовала, что в этот раз все иначе — что у тебя будет дар. Ей нужна была моя помощь, чтобы я могла определить это наверняка, как делала до этого с Валентином и Леонардом.

— Почему именно к тебе? — нахмурилась я.

— Потому что, — она дотронулась рукой до цветочного горшка, стоящего на подоконнике. Цветок тут же сначала увял, словно неведомая силы вытянула из него все жизненные соки, но затем, повинуясь мановению руки женщины, вновь напитался влагой и распустил фиолетовые бутоны. — У меня тоже есть тайна, о которой она знала.

В этот раз молчание продлилось куда дольше обычного. София ничего не говорила, и не торопила меня, понимая, что мне надо осмыслить все, что увидела и услышала.

Мысли у меня в голове словно выветрились. Звенящая пустота — вот все, что там осталось.

—

Ты… маг созидания? Маг природы? — произнесла я, поняв, насколько тупо звучал этот вопрос с очевидным ответом.

— Ну, как видишь, — София попыталась улыбнуться. — Об этом знали только твои родители, так что теперь это и наш с тобой маленький секрет. Я использую в качестве катализатора бусы из родной деревни. Не самый мощный, конечно, но, чтобы залечивать ваши коленки, этого более чем хватало. Хотя сегодня мне пришлось изрядно потрудиться, чтобы срастить перелом бедного мальчика до состояния обычного растяжения.

Я виновато потупила глаза.

— Сложно поверить, что в Сервитуариуме, который, по твоим словам, рьяно выискивает остатки людей с магическими силами, состояли сразу две колдуньи. Вас же могли раскрыть.

— Маги… хм-м, как бы объяснить… У каждого предмета с хотя бы небольшим содержанием маны, есть магический отголосок, тот самый, который определяют сейчас с помощью лазуритовых сфер. Глаза магов устроены так, что мы можем видеть эти отголоски. Как некую дымку, ауру. Это, конечно, требует некоторого мастерства и долгих тренировок. Например, неопытному магу будет невозможно понять, что излучает магический отголосок — сам человек или надетый на нем, скажем, магический артефакт. Например, даже какого-нибудь украшения или оружия с маналитом будет достаточно, чтобы сбить с толку.

Я резко сжала кулон на шее.

— Или кулона?

— Или кулона, — подтвердила София.

Теперь мне стало ясно, отчего наставница так настойчиво просила не снимать замершее пламя. А как же Ада? Как же могла она все это время скрывать дар от своего сервитуария?

— Конечно, в Ордене так же усиленно скрывается правда о существовании магии. Там изготавливают специальные настойки, которыми они проверяют детей на реакцию к мане. Обычно это выдают за поиск каких-то заболеваний. Однако снадобья — это крайне неточный метод, и, если в ребенке нет сразу сильного дара, обычно зелье не даст никакого результата. Но как только человек узнает о своих силах, магия начинает в нем проявлять себя.

— Получается, дар может со временем крепнуть?

— Ну, ты же не остаешься ребенком на всю свою жизнь, дорогая. Как развивается твое тело, так и магия в нем растет и усиливается. Кто-то может всю жизнь прожить, так и не узнав, что обладал даром. А у кого-то он начинает непроизвольно проявляться еще в раннем детстве, особенно если запас маны очень большой. Ну а если учить управляться с ним, то можно и вовсе скрыть его присутствие от остальных. Этому я и обучала Ренату, пока мы были в столице. Чтобы ее дар не обнаружили.

— Так, хорошо… — голова уже начинала болеть от всего этого. — Получается, маме нужна была твоя помощь, чтобы ты определила, есть ли у меня отголосок?

— Да. А еще она хотела просить именно меня в твои сервитуарии, поскольку могла мне доверять. И тогда я попросила ее приехать в Столицу, незадолго до родов, — тут София запнулась, сделав судорожный вздох. — Я до сих пор чувствую свою вину за это. Мне казалось, что я все предусмотрела, но имперцы оказались на два шага впереди. После твоего рождения нужно было переждать в Столице какое-то время, чтобы ты окрепла для обратного путешествия, а Орден дал разрешение на мою службу Дому Кустодес, но… Рената пропала. Просто наутро ее не оказалось в комнате. Ни записки, ни следов борьбы. Эстебан места себе не находил. Он потратил все ресурсы на ее поиски, пока не получил прямую угрозу. Он рассудил, что ваша безопасность важнее, и отступился.