Четвертый Дюранго
Шрифт:
Отвернувшись, Сид Форк бросил взгляд на другую сторону Проезда Нобеля, на того самого молодого полисмена, который махал «Астон-Мартину». Теперь он что-то втолковывал остолбеневшим пассажирам «Тандерберда».
— Ну? — повторила она.
— Если ты пригласишь Чарли Коутса и его команду, то я ухожу, — сказал Сид Форк по-прежнему глядя на юного полисмена.
— Не угрожай мне, Сид.
— Это факт, а не угроза.
Прежде, чем мэр успела принять решение, что могло иметь непоправимые последствия, вмешался Келли Винс.
— Хотите услышать профессиональный
— От вас? — спросила она.
Винс одарил ее мальчишеской улыбкой, полной очарования, которая, как знал Джек Эдер, многих вводила в заблуждение.
— Отлучено от профессии мое тело, но не мои мозги.
— Прошу прощения, — сказала она и оглянулась. — Куда отойдем?
— В мою машину, — предложил Сид Форк.
— Хотите, чтобы и я пошла? — спросила Дикси Мансур.
— Нет, — ответила мэр. — Не хотим.
— Ну и хорошо, — бросила Дикси и направилась через дорогу к молодому полисмену, который продолжал управлять движением проезжающих машин.
Мэр и шеф полиции расположились на заднем сидении четырехдверного седана. Дисквалифицированный юрист занял место спереди, повернувшись вполоборота из-за рулевого колеса и положив правую руку на спинку переднего сиденья.
— Не отказывайтесь от услуг шерифа, — без предисловий начал Винс. — Введите его в заблуждение. Когда появится пресса, скажите, что можете уделить им не больше десяти минут, но потяните это время до получаса. Изобразите печаль, потрясение, ужас и гнев в адрес убийцы. Когда они спросят относительно мотивов, изобразите полное недоумение, но намекните, что арест преступника неминуем. Пригласите их на похороны. Все время давайте понять, что Дюранго предполагает расти и нужны инвестиции — пока их не затошнит. Наконец, созовите пресс-конференцию, вы двое, и повторите им еще раз все, что вы уже говорили.
— Надоесть им до смерти, так? — уточнил Форк.
Винс кивнул.
Хаскинс согласилась без особого энтузиазма:
— Мы не можем вечно отстранять Коутса, потому что он будет стоять насмерть. И поскольку мы не успели перехватить убийцу, нам придется прибегнуть к нему и его группе особого назначения.
— Как относительно юрисдикции? — спросил Винс.
— Мы в двух кварталах за чертой города, — сказал Форк, — так, что убийство моего детектива подлежит его юрисдикции.
— Скажите шерифу, что он может высылать свою группу к четвертому июля, — сказал Винс. — Через неделю, начиная с понедельника.
— Почему с четвертого? — спросила Хаскинс.
— Потому что, если Мансур к этому дню не успеет заключить сделку, она так и не будет заключена. И пусть даже он будет ручаться, что продолжает договариваться, мы с Эдером не будем иметь к ней отношения.
Видно было, что Сиду Форку не понравилась конечная дата. Он глянул на Винса, потом на мэра, расправил седоватые усы резким движением большого пальца и заявил:
— Если группа особого назначения шерифа появится тут четвертого июля, ты, Б.Д., можешь забыть о перевыборах восьмого ноября.
— Господи, — сказал
Форк с удовлетворением кивнул.
— Пятого лучше.
Б.Д. Хаскинс через окно бросила взгляд на свою сестру, которая болтала с молодым полисменом.
— В сущности, не имеет значения, четвертого или пятого, Сид.
— Черта с два не имеет.
Мэр обратилась к нему голосом, в котором чувствовалась легкая усталость и бесконечное терпение. Голос учительницы, подумал Винс.
— Чарли Коутс не горит желанием посылать группу особого назначения, чтобы помочь нам найти убийцу. Он хочет пустить ее в ход, чтобы заглянуть во все наши темные уголки и все поставить на уши.
— Да пусть его, — отмахнулся Форк. — Мы с тобой, Б.Д., никогда и цента не получали от этой задумки с убежищем. Все шло городу — до последней монетки.
Она грустно улыбнулась ему.
— Это ты и собираешься выдать Чарли Коутсу и его отряду особого назначения, Сид?
Глава тридцать вторая
Сидя за рулем «Мерседеса», застывшего у края выщербленной посадочной полосы некогда муниципального аэропорта Дюранго, Келли Винс дожидался посадки «Цессны» и жалел, что не прихватил с собой печенье «Бэби Рут».
В 9.58 он услышал гудение двигателя «Цессны», когда та закладывала вираж над самым полем. Прикинув, что она идет на высоте 200–300 футов, Винс включил фары машины на полную мощность. В 10.02 он увидел, как Мерримен Дорр приземлился на три точки.
«Цессна», подрулив, остановилась футах в семидесяти пяти от «Мерседеса», но Дорр не выключал двигатель, пока Джек Эдер выбирался из салона и, обогнув по широкой дуге вращающиеся лопасти, быстро подошел к «Мерседесу», помахивая черной тросточкой. И еще до того, как Эдер оказался в машине, «Цессна», развернувшись, помчалась по дорожке и, оторвавшись от земли, исчезла в ночном небе.
Когда Эдер расположился рядом, Винс выключил фары и спросил:
— Ну, как она?
— Примерно, как ты и говорил.
— Она узнала тебя?
— Нет.
— Что еще?
— Она считает тебя очень забавной личностью, — горько усмехнулся Эдер, после чего отвинтил ручку, вытащил пробку и молча предложил емкость Винсу, который вздохнул перед тем, как отпить глоток.
Вернув выпивку Эдеру, Винс сказал:
— Мансур установил контакт.
— Он сообщил с кем?
— Он передал это Дикси, но похоже, она больше ничего не знает.
— Что еще?
— Ну, объявился и Тедди, тот священник-водопроводчик.
— Поймали его? — со слабой надеждой спросил Эдер.
— Нет, не поймали, но он убил парня Сида, того, что работал по мошенничеству в Далласе, Айви Сеттлса.
— Когда?
— Примерно час назад. Они считают, что он уложил и женщину-фотографа, которая снимала нас в Ломпоке.
— Ну, и дерьмо, Келли, — ругнулся Эдер и погрузился в молчание. Винсу, похоже, тоже нечего было добавить и молчание длилось, пока Эдер не сказал: — Давай все с начала. Все.