Цикл романов "Целитель". Компиляция. Книги 1-17

Большаков Валерий Петрович

— Может, ты еще вернешься… — с надеждой пробормотала Рожкова. — В этот самый день, только часиков в десять-одиннадцать… М-м? Наташка говорила тебе про наш юбилей? Сегодня ровно пятьдесят дней, как мы тут, а раньше нас не было. И этот дом… Он старый, его еще в 68-м выстроили. Когда изменится будущее, дом так и будет стоять здесь…

— Обязательно загляну, — пообещал Гарин.

Лена грустно вздохнула.

— Забудешь… Я же знаю, что ты сделаешь в 82-м году — поедешь знакомиться со своей Дашей…

— Я ничего не

забываю, Лена, — Мишин голос звучал серьезно. — И не забуду — ни Дашу, ни тебя, ни Наташу.

Рожкова тихонько всхлипнула, и потянулась к Гарину губами.

— Хватит лизаться, — сказала Томина с дурашливым осуждением. — Готовность раз!

— Да мы только начали!

Леночка целовалась самозабвенно, а тут и Наташка подоспела, и Миша от их гладких ручек почувствовал легкий туман в голове. В самый неподходящий момент донесся сигнал с ноутбука, а пульт-трансформер стал оплывать, проседать, как сугроб весною.

Тяжелыми клубами вспухла тускло-серебристая пыльца, и словно растворилась в воздухе, оставив по себе нездешний запах ёдкой горечи.

— Пора! — выдохнула Лена.

Михаил Петрович замер неуверенно, и в то же мгновенье посреди комнаты соткался тускло сияющий шар. Он почти касался шкафа и дивана трепещущими боками, отбрасывая на потолок шатающиеся тени и гудя, как провода высокого напряжения. Перепонка «люка» лопнула, по кругу раздвигая суетливые, ветвящиеся молнийки, и Миша непослушными ногами двинулся к энергосфере. Шел, будто под водой, преодолевая сопротивление страхов, комплексов, сомнений.

Энергосфера продолжала висеть, и даже не качнулась, не просела ничуть, когда Гарин взгромоздил свои килограммы на упругий, мятущийся узор силовых линий.

Он глянул в крайний раз на Рожкову, изо всех сил улыбавшуюся ему сквозь слезы, на Томину, махавшую рукой — и всё пропало за тусклой сиреневой вспышкой…

Там же, позже

Шёл первый час ночи. В открытую форточку залетал свежий ветерок, колыша занавеску, и этот шелест был единственным звуком, нарушавшим тишину.

Ноутбук-«желейка» лишь изредка попискивал, на его экране светились таблицы и сложные древовидные графики — результаты бифуркационного анализа.

Наталишка как будто оцепенела, а Лея, нервно поглядывая на приборы, ждала. Еще четыре минутки…

Михаил Гарин, развалившийся в кресле, выглядел довольно смешно с толстым шлемом ментографа на голове, но «Рожковой» было не до смеха — её всю трясло от крайнего напряжения.

«Стоун» поглядывала на нее, жалеючи, и решила отвлечь.

— А что он видит в своем сне? — спросила она шепотом.

— Можешь не таиться, — дернула губами Лея, — Миша ничего не слышит и даже не чувствует. Только это не сон, а фальш-воспоминания… Ему привиделось, как он усаживается в энергосферу…

— А зачем? —

озадачилась Наталишка.

— Пусть думает, что мы и вправду из далекого будущего! Сомнения придут позже, когда Миша будет к ним готов. А сегодня… Он проснется где-то через десять часов, когда сработает психовыключение. Всё! Готово! — выдохнула Лея, вскакивая. — Тимку зови!

«Стоун» сорвалась с места, и вскоре привела Зимина. Ростом не ниже Васёнка, Тимофей уступал ему в ширине плеч и общей могутности. Застенчиво кивнув «Рожковой», он бережно принял в ладонь гель-кристалл с записью гаринского сознания.

— Осторожно! — благоговейно выговорила Лея. — Здесь — душа!

— Не волнуйтесь, товарищ старший лейтенант, — серьезно сказал Зимин, — довезу в целости и сохранности.

— Только не гони, — строго наказала Наталишка, — а то, знаю я тебя!

Тима усмехнулся, промедлил лишнюю секунду, и удалился, тихонько прикрыв дверь.

— Могла бы и поцеловать, — заворчала «Рожкова» с легким укором.

— Обойдется, — буркнула «Стоун», — нечего их баловать…

— Мигела своего так целуешь, не оторвать!

— Ох, «Рожкова»… — вздохнула Натали. — Ну, ты как скажешь! Сравнила! Мигел, он именно, что свой!

— Ладно, товарищ лейтенант, — вздохнула Лея, — бери Мишу за ноги, и потащили…

— Правильно! — хихикнула Наталишка. — Он же тебя таскал уже, теперь ты его…

«Рожкова» ухватила Гарина под мышки.

— Ух, тяжеленный какой…

— А что ты хочешь? — пропыхтела «Стоун». — Девяносто кило!

Девушки отволокли Мишу в его квартиру, и уложили на диван.

— Пошли, — шепнула «Рожкова», отпыхиваясь, — хоть часика три-четыре поспим!

Минутой позже в обеих квартирах зависла нестойкая тишина. Истекали последние часы…

После рассвета в «Гамме» — и до заката в «Альфе» — будущее сольется с прошлым, меняя реальность миров Сопределья. И уже никакому Гомеостазису не помешать человечествам, начавшим свой путь — от чистого истока в прекрасное далёко…

Понедельник, 22 октября 2018 года. На исходе ночи

«Гамма»

Смоленская область, Десногорск

Тима Зимин водить умел и любил, но слушался любимую девушку — выдерживал восемьдесят в час. Фары подметали тьму, и серая лента автострады стелилась и стелилась под колеса.

Рощи, реки, спящие города и поселки промахивали мимо, меньшая в зеркальцах заднего вида. И в сон не тянуло.

Бывало, что монотонность дороги отупляла, но тут на помощь приходила память о Наталишке — как она смеялась, сердилась, была то ласкова, то неприступна, но Тимофей млел одинаково. Он давно, еще со школы, понял, что Натали — это его жизнь, его судьба. Его счастье.