Да прибудет тьма

Баньшива Таня

— Печать! Сорви её, — выдавил он, захлебываясь кровью. Голова и тело срослись, кровь побежала по венам, хлынула в голову, отчего та стала лиловой.

Тарелка с надписями поддалась не сразу. Пришлось приложить усилия, словно она весила несколько килограммов. После того как печать полетела на пол, процесс восстановления демона пошёл живее. Мышцы под его кожей налились, проступили рельефом. Синюшный оттенок приобрел более живой тёмный цвет. Грудь расширилась, отчего сдерживающие путы натянулись. Демон на глазах увеличивался в размерах.

Он рос и рос. Мощные цепи, что держали гроб, не выдержали и лопнули. Саркофаг со страшным грохотом рухнул на пол, разломившись пополам.

От глубокого вдоха с жалобным звоном в стороны разлетелись и цепи на груди Земинара. Демон довольно потянулся и прыжком вскочил на ноги, больше похожие на лапы льва с огромными когтями.

— Да-а-а-а! — с криком он подхватил Веселину и закружил с ней радостно по пещере. — Свободен!

__________________________________________

*Фрейя — покровительница женщин, занимающихся магией (сейдом и спа), также покровительница пророчиц вёльв.

*Буркалы — (просторечье) глаза.

*Карст — камень, скала.

*Зиминиар (Зимимай) — демон. Владыка Севера. Самый скрытный из всех демонов Гоэ (е)тии.

Глава 33

С первыми петухами, как и предрекала синяя голова, пещера выплюнула девушек на дорогу у леса. Успевшие стать подругами, они шли в сторону деревни молча, ежась от рассветной хмари. Казалось, ночное приключение выжало все эмоции, как выжимает стираную рубаху воин, чтобы развесить на верёвку для сушки.

От неожиданного звонкого смеха Веселина остановилась, ошарашено уставившись на спутницу. Баребра смеялась от души, запрокидывая голову и хлопая себя по бёдрам. Звуки хрустального колокольчика сначала сменились уханием совы, а затем переросли в рёв слона. Не выдержав такого напора хохота, альва присоединилась к зелигене. Напряжение выплескивалось в стылый воздух. К весеннему рёву вепря, каким огласила округу Баребра, присоединилось ржание раненого мустанга, в исполнении Веселины. В какофонию то и дело врывалось хрюкание, вызывая новые приступы непристойных звуков.

— Не видь я своими глазами, ни за что бы не поверила, что это ты так смеешься, — Веселина утирала слёзы.

— Я ж лесная дева, умею подражать любому животному, — держась за живот, ответила Баребра.

— Кстати, чего мы ржём как кони? — девушка пыталась отдышаться.

— Спящая красавица. Синий демон в гробу — это спящая красавица. Я поняла. Поняла и представила. У нас есть похожая легенда. Зелигена от тоски по любимому превратилась в рябину, а когда он нашёл возлюбленную, то поцелуй вернул её к жизни, — Баребру скрутило в новом приступе хохота. Отдышавшись она добавила, —

Хорошо, что эту смердящую тушку целовать не пришлось.

— Точно. Я бы не вывезла!

— Вывезла? Это как? Ты так необычно знакомые слова используешь. Не понимаю тебя.

— Это могло быть для меня очень тяжело. Выражение у нас такое, когда не можешь с чем-то справиться. Но оно скорее поясняет эмоции о неприятном действии. Как бы тебе объяснить?

— Не вывезла как лошадь, которая тащит непосильный груз? Не смогла бы этого сделать? — уточнила Баребра.

— Да. Примерно так. В моем мире много таких выражений. Люди стали сильно сокращать объяснения, используя сравнения.

— Какой у вас странный мир. Но, если честно, мне было бы любопытно на него взглянуть.

Вдали показалась деревня, и девушки прибавили шагу.

— Не уверена, что тебе бы понравилось. Люди отдалились от природы. Боюсь, тебе было бы у нас плохо. Большие каменные дома, мало деревьев и плохой воздух. Это надо видеть, слова не передадут всю реальность. Только смесь запахов, вкусов и звуков.

— Надеюсь, ты мне когда-нибудь расскажешь больше про свою Русь и свой мир, — сказала Баребра, когда они вошли в Валье.

В деревне было тихо. Веселившиеся всю ночь, жители не спешили приступать к своим утренним обязанностям. Лишь кое-где во дворах копошились сонные трэллы, вычищая двор и таская воду.

На развилке к дому Баребры девушки остановились. Над лесом расползалась розовая полоска восхода, разбавляя хмурые краски неба. От залива тянуло холодом.

— Что ты будешь делать, если Зиминиар обманет? — спросила зелигена, растирая плечи, чтобы немного согреться. — Если не уничтожит Сумрачных?

Надув недовольно губу и почесав затылок, Веселина ответила.

— Я над этим ещё не думала. Но, как это не прискорбно, скорее всего придётся его найти, расчленить и раскидать как было. А заодно и язык вырвать, чтобы больше не болтал лишнего и не врал.

— Знаешь, у меня никогда не было таких приключений. Благодарю тебя за это альва. И за то, что позволила тебе помочь. Я надолго запомню эту ночь, — зелигена обняла Весю и отступила, смутившись своего порыва, не привычная показывать чувства. — У меня с детства не было подруг. Тут меня люди так и не приняли. Женщины стороной обходят. Лишь дети забегают, да муж по-своему любил.

Она развернулась и поспешила в сторону дома, оставив альву в смешанных чувствах. Веселине всегда было сложно принимать чужие откровения, которые приводили её в замешательство. Вот и сейчас она пыталась справиться с накатившими слезами. У неё самой с детства не было подруг. Сверстницы её не понимали, ведь она не интересовалась мальчиками, модными шмотками и гулянками. Ей нравилось учиться и читать. Хоть сейчас Веселина Матвеевна и была в молодёжном тренде, но давалось ей это с трудом. Повышенное внимание ей претило, но сближало со студентами.