Да забыли про овраги #play_to_return
Шрифт:
Судя по форме ямы, это была либо воронка от какого-то чудовищного по мощности снаряда, либо задумка дизайнеров, добавивших её для игрового баланса. Если бы у нас был тяжёлый танк, его толстая башня как раз торчала бы над краем ямы и представляла бы собой серьёзную угрозу любому противнику, засевшему в зарослях.
Наша пулемётная башенка слабо походила на танковую башню, но пока по ней никто не стрелял. И это при том, что прямо напротив нас в глубину зелёной чащи теперь уходила самая настоящая просека, украшенная снизу, торчащими толстыми обрубленными ветками. Зелёный коридор получился неровным, живоописуя траекторию движения двух пулемётных
Переместив поле зрения прицела на то место, где мы недавно прятались от обстрела, я обнаружил, что башня подбитого танка лежит рядом с корпусом, что означало своевременность и точность, принятого мной решения. Но возгордиться я не успел. Проквакал сигнал, оповещающий, что мы в прицеле значительно более мощной машины, и с оглушительным грохотом крышу и борт транспортёра вспорола пулемётная очередь.
От неожиданности я резко дёрнулся и даже попытался инстинктивно привстать, но тут же упал обратно на сиденье. Стреляли видимо в Серпилина, но немного промахнулись: очередь прошла за моей спиной, но перед ногами, сидящего позади, наводчика. Ложкин задумчиво ковырял пальцем в большой дыре, Серпилин начал поворачиваться влево и только тут до меня дошло, что по нам стреляли сзади.
Через мгновение я имел сомнительное удовольствие наблюдать в командирский прицел за антитанком "синих", который мы обстреляли незадолго до этого, и от которого сбежали, используя преимущество в скорости.
– Вот зануда!
– сказал я в сердцах.
– Не мог себе пожирнее цель найти?
Чужая самоходка только перевалила через гребень холма и мы в своей яме представляли для неё весьма лёгкую мишень. На которую и снаряд-то тратить жалко.
– Серп, достанешь его?
– Достану командир, но не пробью, - спокойно отозвался наводчик.
Новая очередь вспорола борт - теперь позади Серпилина. Удирать бесполезно - пока мы выкарабкаемся со дна ямины, борта бронетранспортёра станут похожими на дуршлаг, а его содержимое - на красную вермишель. Но что мы могли сделать?
– Ладно, тварь, - сказал я злобно, изучая в прицел позывной вражеской машины, - в следующей жизни, где у нас пушка покруглее будет, нарисую тебе отдельный счётец за избиение "младенцев".
Я был почти уверен, что до оглушающей темноты мне остаётся всего несколько секунд, как вдруг ситуация начала стремительно меняться. Вместо того, чтобы продолжать кромсать нас из пулемёта или добить одним пушечным выстрелом, чужой антитанк принялся неуклюже сдавать назад, пытаясь одновременно отвернуть ствол куда-то в сторону. Поворотом рукояти я уменьшил карту и чуть не заорал от радости: на другой стороне ложбины, прямо на гребне холма, напротив антитанка "синих" стоял тяжёлый танк с зелёной окантовкой. Башня его была повернута в сторону врага, а ствол по длине не уступал пушке врага.
Антитанк и тяжёлый танк выстрелили практически одновременно. Приглушенный шлемофоном, оглушительный грохот двух серьёзных орудий заставил вибрировать корпус нашего бронетранспортёра, что прекрасно ощущалось даже сквозь обивку кресла. Внешне противники никак не изменились, и мне даже сперва показалось, что промазали оба, но затем союзный
– Ура!
– заорал я, продолжая разглядывать вражескую машину в командирский прицел.
Лишь увеличив картинку, я заметил в лобовом бронелисте антитанка "синих", большую дырку.
– Ура, - ответил мне неуверенный хор, вразнобой по внутренней связи.
– Командир, - сказал Серпилин, - а мы разве кого-то подбили?
– Вы чего, парни?
– сказал я возбуждённо.
– Наш союзник подбил вражескую машину!
– И что?
– подал голос Зверев.
– Ну, мы же воюем против общего врага. Значит, победа нашего союзника - это и наша победа. А кроме того, он же нас защитил!
– Ура!
– с энтузиазмом заорал экипаж.
Я поморщился и стянул с головы шлемофон и взялся за наушники рации. Наверняка наш спаситель хочет что-нибудь у нас спросить. К моему удивлению, на передней панели рации у переключателя появилось ещё одно положение: "Тебя вызывают". И над ним горела зелёная лампочка. Я быстро перебросил рычажок и прижал динамик наушника к уху.
– ...глухой что-ли? Эй!
– Нет-нет, на связи!
– крикнул я поспешно, сжимая в руках здоровенный угловатый микрофон.
– Там в кустах арта! Будь осторожен!
Я разглядывал союзный танк, что неспеша катился вниз по склону в мою сторону. Рядом с ним виднелось имя игрока - "Викинг".
– Здесь не может быть арты, - сказал Викинг, судя по голосу молодой парень, - я входил в этот эпизод на первых тактах и всё время следил за списком прибывающих игроков. Арты не было. А вот ПТ-пушек на гусянках - сколько угодно.
Это меня озадачило. И правда: с чего я взял, что в этом скоплении кустов прячутся артиллерийские системы, ведь я же ни одной не видел! С другой стороны, мое задание предлагало уничтожить именно гаубицу. Что за ерунда?
– Подумай сам, - снисходительно продолжал Викинг, - если бы здесь могла быть арта, то все легкие и середняки давно бы уже вытаптывали этот красивый овраг. Не один же ты здесь такой умный.
Он засмеялся, а мне даже стало стыдно.
– Но по мне кто-то стрелял оттуда, - сказал я осторожно.
– А зачем танкам прятаться здесь, в овраге? Какой смысл?
– Сейчас поглядим, кто там прячется, - оптимистично сказал Викинг.
– Можешь из своей ямы выбраться и помаячить? Он, конечно, меня видит и не купится, но если ты немного поближе к нему подъедешь - может и раскроется.
– Могу, но он же меня сразу размажет, - сказал я опасливо.
– Ты же под прикрытием, - рассудительно сказал Викинг.
– Только не тормози, выезжай скорее, а то уйдет по зелени.
Я снял наушники и натянул шлемофон.
– Приготовиться к бою. Серп и Зверь, ваша задача выкосить пулемётами ещё одну дорожку в кустах. Выберите общее направление и стреляйте. Если увидите противника - переносите огонь на него. Гриня, вперёд!
Движок нашей машины уже работал на малых оборотах, поэтому сразу после моей команды, Ложкин утопил педаль,и бронетранспортёр, яростно раскидывая гусеницами землю, полез вверх по крутому склону ямы. Нос машины задрался и я оказался почти лежащим на спинке кресла. В переднее окошко было видно лишь голубое небо в чёрных полосах копоти. Потом машину рвануло вниз и мне пришлось упираться и руками, и ногами, чтобы не отбарабанить по броне головой унизительную и болезненную дробь.