Далекие острова. Трилогия

Будилов Олег Юрьевич

– У меня есть, что Вам предложить, господа. Если мы договоримся, Вы сможете вернуться домой. Может быть мы пройдем в штаб, и все обсудим?

У меня не было тайн от нижних чинов, и про "дом" я говорил специально для них. Как бы не был велик страх перед справедливым наказанием за предательство, но другого шанса вернуться у них не будет. Чем быстрее они это поймут, тем лучше.

Видимо, офицеры не хотели вести подобные разговоры при подчиненных, потому что, услышав мои слова, Жен заволновался.

– Хорошо, - резко сказал он, повернулся и не оглядываясь

пошел к штабу. По дороге Мас обогнал нас, открыл дверь, пропустил Жена и меня вперед, и вошел следом. Револьвер он не доставал, но я заметил, как он украдкой расстегнул кобуру.

В кают-компании было накурено и душно. Здесь ничего не изменилось, только на столе высилась гора грязной посуды, которую давно никто не убирал, походные кровати исчезли, а углы заросли паутиной.

Люди в форте были не на шутку напуганы. Артиллерийская канонада сделал свое дело. Старые страхи, отчаянное положение и полная неизвестность измучили остатки гарнизона. Не знаю на что они надеялись. Невозможно отсидеться в форте, когда дикие племена восстали. Даже если сначала аборигены занялись крепостью, то расправившись с отрядами Лоса, они очень скоро добрались бы до побережья. Бад бросил нового командира и сбежал. Он никогда не мог смотреть на несколько шагов вперед. Что им двигало, страх или забота о людях, я не знал и не у кого было спросить. Покинув крепость, он обрек подразделение на верную гибель. Если офицеры не сошли с ума, то мое появление они должны воспринимать, как единственную возможность спастись, как последний шанс.

Не дожидаясь приглашения, я сел за стол, лейтенанты расположились, напротив.

Все молчали, поэтому я достал сигару и закурил. Мас не сводил с меня глаз.

– Господа, - сказал я, - адмиралтейство прислало эскадру, сопротивление бесполезно. Если Вы добровольно сложите оружие, то я гарантирую Вам безопасность.

Жен ухмыльнулся. Он плохо выглядел, похудел, кожа на лице обветрилась и огрубела.

– Я не вижу никакой эскадры.

– Вы слышите артиллерийскую канонаду?
– спросил я и, не дожидаясь ответа, продолжил, - это обстреливают Вашу крепость. Лос и его люди обречены, но у Вас еще остался последний шанс. Сдавайтесь и я обещаю Вам справедливый суд.

– Справедливый суд!
– нервно выкрикнул Жен, - о чем Вы говорите? Возвращение домой невозможно. Нас ждет трибунал и неминуемая смерть.

Он говорил яростно и было ощущение, что во всех своих бедах лейтенант винит меня. Зная не устойчивую психику Жена я бы не удивился, если бы это действительно было так.

– Всегда можно попробовать оправдаться. У Вас богатые и влиятельные семьи, они замолвят за Вас словечко.

Офицеры молчали.

– Подумайте хотя бы о своих людях, - продолжал я, - они-то в чем виноваты?

– Я ему не верю, - сказал Мас. Он все-таки достал револьвер и положил на край стола.

– Я думаю он блефует. На лагерь напали и Лос отбивается от дикарей, а мы слышим орудия нашего крейсера и крепостную артиллерию.

Я совсем забыл про корабль, оставшийся на Диком острове. Конечно легкому крейсеру, который оставался

под командованием адмирала Толя, "Великолепный" не по зубам, но при поддержке береговой артиллерии Орсу придется туго. Интересно, как там Пуи?

Слова Маса разозлили Жена. Он вскочил со своего места и сердито сказал, - не говори ерунды! В крепости почти не осталось снарядов, даже если бы на них напали все аборигены Дикого острова, они не устроили бы такую пальбу.

Взаимное недовольство офицеров было мне на руку. Слишком многое поставлено на карту. Сейчас каждый из них должен начинать думать о своей шкуре.

Жен повернулся ко мне.

– Кто напал на крепость?

– Крейсера, присланные для уничтожения предателей и заговорщиков, - соврал я.

Совсем не обязательно признаваться в том, что крейсер всего один. Каждый воюет, как умеет. В моем случае, немного вранья не повредит.

Жен подошел вплотную и навис надо мной.

– Сколько их?

Я фыркнул в ответ.

– Вы не в том положении, чтобы допрашивать меня. Я просто хочу сохранить жизни Вам и Вашим людям.

Жен меня ударил. Признаться, такой реакции на свои слова я не ожидал. Сигара отлетела далеко в сторону, а я с трудом удержался, чтобы не упасть.

– Это Вы не в том положении, - взвизгнул он, - у меня уже есть один заложник, теперь будет два. Если я не смогу договориться с Лосом, я договорюсь с Вашими командирами!

Я вытер разбитые губы.

Безграничная власть и страх сделали из нормального цивилизованного человека безумного дикаря. На какое-то мгновение мне стало не по себе. В любом случае, свое дело я сделал. Даже если они меня застрелят, часть людей, за которыми я вернулся, уже оказалась на корабле.

– Вам не на кого надеяться. Поверьте, Лоса больше нет. Бредовая идея адмирала Толя о военном перевороте провалилась. Все заговорщики в столице арестованы. Если Вы будете упорствовать Вас просто уничтожат, и никакие заложники Вам не помогут.

Говорить было больно, я чувствовал, что разбитые губы начинают опухать.

Офицеры переглянулись. Мас хотел, что-то сказать, но Жен заговорил первым.

– Я уйду из этого форта, и никакая эскадра меня не остановит. Нас с удовольствием примет любое дружественное племя. Со мной достаточно людей. Мы останемся здесь и, очень скоро, построим новую крепость.

Я покачал головой.

– Без припасов Вы никому не нужны. У Вас нет ни еды, ни патронов. Вы в полном иле, господа.

Жен опять хотел меня ударить, но сдержался. Он сделал, какой-то знак и Мас прицелился мне в грудь.

Похоже, я напрасно рассчитывал столкнуть этих двоих лбами, они прекрасно понимали друг друга.

Жен вытащил из моей кобуры револьвер и шпагу из ножен.

– Вы останетесь здесь, пока мы не решим, что с Вами делать.

Он передал мое оружие приятелю и пошел к двери.

Мас выбрался из-за стола и двинулся следом, но на выходе остановился и сказал, - перед тем, как пустить тебе пулю в лоб, я расскажу, как застрелил лейтенанта Гата. Он долго умирал, это было весело.