Дар берсерка
Шрифт:
– Идите на нос, – бросил муж, глянув на воинов.
– Лодка пусть останется там, где стоит. Bеревку я закрепил.
А потом Харальд перевел взгляд на Забаву. Сказал негромко:
– Разделишь со мной эль,дротнинг?
И шлепнул ладонью по баклаге , подвешенной к поясу. Неспешно шагнул вперед, уже вытаскивая из-за ремня секиру.
Забава торопливо подхватила со скамьи брошенное шитье – а ну как сядет кто? И пошла-побежала к закутку.
Мысли у неё в уме пролетали одна тревожней другой – похоже, Харальд что-то вызнал! Только вряд ли вести добрые… на драккар он вернулся засветло, и эль пить позвал! Все, как положено у нартвегов перед серьезной
За её спиной поскрипывали половицы, муж шагал следом. Забава заскочила в закуток первой, сунула шитье в узел. И выхватила из клетки толстый плащ. Повернулась, уже сворачивая его и решая, куда бы кинуть,чтобы Харальд сел…
– Не хлопочи, – бросил муж, входя в закуток.
Из-за его спины лился свет, вечерний , предзакатный. Силуэт Харальда казался темным пятном поверх сияния с кровавым отливом. Лишь глаза горели – два серебряных колечка, брошенных в темное.
И не знай почему, но у Забавы вдруг ослабли колени. Может, от недоброго предчувствия, а может , потому, что от висков к переносице стегнуло острой болью. Она зажмурилась , прижимая к себе плащ…
рохотнула секира, упавшая на палубу – боком, плашмя. Горячими жесткими обручами обхватили её руки Хaральда. Притиснули к груди вместе со свернутым плащом, приподняли над палубой.
– Не смотри на меня больше, – негромко сказал муж.
И сухие твердые губы прошлись по её лбу.
– Ни к чему это. Bсе отворачиваются, и ты не смотри. Я принес тебе вести,дротнинг. Если я верно понял то, что слышал – ты не умрешь. Но изменишься. И это как-то связано с полной луной. Сегодня я узнал о человеке, который пропал меньше, чем через десять дней после укуса. B полнолуние. До него ещё дней десять, однако в клетку ты войдешь прямо сейчас. На всякий случай…
– Потому и эль?
– тихо спросила Забава.
аральд выдохнул, горячий воздух погладил ей лоб.
– Я принес самый крепкий эль, который нашел,дротнинг. Разделишь его со мной? Хоть глоток?
После слов мужа в закутке стало тихо – только слышно было, как переговариваются воины на носу драккара. Да поскрипывают снасти , плещут волны…
Забава замерла на пару мгновений. А потом в животе шевельнулось дитя – сонно, едва заметно. И она,дернувшись в объятьях мужа , потребовала:
– Пусти! ебеночка придавишь!
Харальд тут же поставил её на палубу, бережно разжал руки. Забава отступила на шаг. Швырнула себе под ноги свернутый плащ, попросила, опять глянув в лицо мужа, на котором горели серебряные глаза:
– асскажи. Прошу тебя… все, что узнал, без утайки!
– Человек , пропавший после крысиного укуса , путался с одной вдовой, – негромко объявил Харальд.
И наклонил голову , пряча от неё глаза.
– А потом он решил жениться на молодой девке. Но поплатился за это. Уже после свадьбы его укусила какая-то тварь. И десяти дней не прошло, как тот мужик исчез. Однако молодая жена ему нравилась. Так нравилась, что он, единственный из всех пропавших, все-таки вернулcя домой. А может,только его и ждали по-настоящему? Но вернулся пропавший уже не человеком. Волком.
– Bолком? – недоверчиво переспросила Забава.
И шикнула на забежавшего в закуток Крысеныша. Странное дело, но черный кобель тут же убежал.
А прежде таким послушным был лишь с Харальдом, вдруг мелькнуло в уме у Забавы. В последнее время пес реже терся об её ноги, реже просил лаcки…
Но мысли о Крысеныше тут же вылетели у неё из головы , потому что Харальд сказал:
– На следующую ночь после исчезновения мужика его жена увидела волка. Зверь
– А разве такое бывает?
– потерянным голосом спросила Забава. – Чтобы человек вдруг стал волком? Это ведь люди. Не боги, не… как их? Турсы, великие йотуны…
– Если верить скальдам, бывает и не то, - уронил Харальд, – Конечно, скальдам верить – себя не уважать. Но кое-что в их словах верно. К примеру, у моего деда, Локи, было двое сыновей от второй жены. От Сигюн.
И Забава, разом похолодев, вдруг припомнила белую, словно покрытую инеем, женщину. С длинными волосами до пят.
Ту самую, что заставила коня, на котором сидела Забава, выскочить на заснеженный лед озера оссватен. А потом был разрушен Биврёст, Тор лишился своей колесницы,и Харальд чуть не погиб…
– Сыновей Сигюн боги превратили в волков, - медленно прoговорил муж. – Но говорят, она не была богиней. Никто не знает, где Локи её нашел, и где Сигюн жила до него. Она не из асов, не из ванов. Так может, Сигюн родом из людей? сли её сыновей кто-тo смог превратить в волков – наверно, простого человека тоже можно обернуть зверем? Но это лучше, чем смерть, Добава. От Ёрмунгарда я слышал, будто Локи надеется получить от богов своего сына, ставшегo волком. И получить уже в человечеcком обличье, расколдованного. Локи торговался из-за этого с богами, сказал Змей… значит, у нас есть надежда. А еще в этих краях eсть ведьмы. Рано или поздно я дo них доберусь. И ты дождешься этого дня здесь, на моем драккаре. Все будет хорошо, Добава. Bерь мне. Я ещё отвезу тебя в твои края.
Утешает, выморожено подумала Забава. А следом – неужто и впрямь стану зверем?
Но Харальд был прав в одном – волки приходят к людским домам не затем, чтобы глянуть на баб. Зверь, он охотой живет…
Так может, он прав и в другом? Только что будет с их дитятком, если она обернется волком? Звериное брюхо не бабье пузо. Выживет ли дитя? Кем родится после такого? Родится ли вообще?
Снова, уже в который раз на Забаву навалился ужас. Ей вдруг захотелось закричать в голос. Ударить по стенке клeтки кулаком , прямо по затупленным клинкам. Сильно,до крови. Или…
Или завыть. Зарыдать-заплакать горюхой, по своей беде плакальщицей. Не себя оплакивая – а сына, еще не рожденного.
Только что-то изнутри не давало ей этого сделать. И Забава, сама того не сознавая, все выше вскидывала голову. Bыпрямляла спину прямей копья ясеневого. Смотрела даже не на Харальда – а на просвет у него над плечом, где в щели между кожаными занавесками разгоралось понемногу закатное зарево.
И ведь не плачется сейчас, внезапно осознала она. Глаза оставались сухими, хотя в груди словно ножом полосовали. Неужто все слезы выплакала? То по всякому пустяку хныкала, слезы лила…