Дар памяти

Miauka77

А потом случилась та история с Мэри Макдональд, подругой Лили. И даже этого я не понял. Для меня Мэри была всего лишь какая-то Мэри. Она существовала отдельно, не в том мире, где были мои друзья, правильные чистокровные слизеринцы и Лили.

Честно говоря, я и сам толком не знал, что Мальсибер сделал с Макдональд. У меня в тот вечер в Выручай-комнате стояло зелье для Малфоя, и я пришел на вечеринку слизеринцев только к концу. Из всего, что мне успели наговорить при входе, явствовало, что Рожер применил к ней Конфундус, чтобы привести ее в подземелья, и еще какое-то заклинание. Когда я вошел в гостиную, Макдональд сидела

на полу у кресла и тихо всхлипывала, и парни явно не знали, что с ней делать. Спрашивать, что случилось, я не стал, так как после паров реакции толченой раковины яркополза и рвотного камня у меня дико болела голова, и мне было, мягко говоря, не до Макдональд. А потом уже не хотелось показывать свою неосведомленность. Легиллименцией я тогда еще не владел.

Как бы то ни было, Лили была права на все сто. Мне действительно было плевать на всех, кроме нее. Даже сейчас невыносимо стыдно думать о том, как я себя вел. Когда Лили узнала про Макдональд, я испытывал лишь досаду на то, что ребята не смогли наложить на девчонку качественный Обливиэйт. Я был ослеплен настолько, что не замечал очевидных вещей. И даже окончательный разрыв с Лили не отрезвил меня. Впрочем, я вообще не хотел об этом задумываться. На тот момент хотелось лишь заглушить душевную боль, и под рукой, как нельзя кстати, оказался Люциус, пригласивший меня провести каникулы в Малфой-мэнор. И с этих дней, именно с этих, пути назад уже не было.

Наверное, я мало что могу сказать в свое оправдание. Разве то только, что я действительно не представлял, куда и на что я подписывался, получая свое тавро. С первых же дней у Пожирателей мои идеалы рухнули. Но уходить было некуда. Попробуй уйди, когда на руке у тебя красуется череп со змеей.

Хотя, возможно, уходить мне было и незачем. Родители к тому моменту умерли, и я был востребован только в одном месте – в окружении Лорда. И раз уж, как мне казалось, изменить было ничего нельзя, я решил выживать там.

Я приучил себя не испытывать во время пыток ничего, кроме равнодушия. Злости во мне не хватало, но Лорду надо было что-то демонстрировать, и на помощь мне пришли возможности окклюменции. Я культивировал в себе безграничное восхищение и трепет перед Лордом, и делал из них щит, привнося эти эмоции в каждую сцену так, чтобы они были сильнее всех других. Полагаю, что так далеко в окклюменции, как я, не заходил еще никто. Впрочем, это было то же самое, что придумывать заклинания. Есть люди, которые, как заучка Грейнджер, могут лишь тупо следовать чужим знаниям, но по счастью, я не из их числа.

Потом, когда обнаружилось, что Лорд гоняется за Лили, тогда все уже выглядело совсем по-другому. Так, как будто впервые в жизни встало на свои места. Падать мне было уже некуда, так что о том, что будет со мной, я не думал, а действия виделись четкими и ясными.

Так и сейчас. Как будто все вернулось на много лет назад. Вот только промахов, которые я допустил с Лордом и Дамблдором, больше не должно быть.

========== Глава 53 Семейная история ==========

Тяжело опираясь на край стола, Мария Инесса выровняла дыхание после аппарации. Конечно, это было глупо - нестись куда-то после бессонной ночи. Но другого шанса могло и не представиться. Судя по всему, новые хозяева не наложили на дом чар крови, или сделали это плохо. Опомнившись, они изменят защиту, а она так и не узнает…

Собственно, что ей нужно

узнать? Она медленно обвела взглядом темную, тесную кухню. Некогда начищенная до блеска, а теперь достаточно запыленная утварь, проржавевшие трубы, прогнивший пол. Трещина в оконном стекле и паутина на полстены. Вряд ли это все расскажет ей о хозяевах. И, самое главное, даже если она выяснит, кто они, это мало поможет ей разгадать загадку Джейн.

По условиям завещания, которое Марии Инессе показывал юрист Джеймс Паркер, ни один из домов Джейн не мог быть продан в течение ста лет со дня ее смерти. Родственники могли только жить в них, перестраивать их, но не более. Джейн умерла в 77-м, в год рождения Полины Инессы, а этот хмурый тип с немытыми волосами сказал, что они с другом купили дом в 80-м году. Но… магические завещания составляются на основе магии крови, в отличие от маггловских, их невозможно оспорить и условия их невозможно нарушить тоже.

Следовательно, либо Джеймс Паркер показал ей фальшивое завещание, либо тело, которое она видела в часовне летом 1977 года, не было телом Джейн… Чушь. Она сама, собственной рукой и палочкой проверила, ее ли это тело. От Джейн с ее странными фантазиями можно было ожидать всего, чего угодно. Следовательно, завещание было фальшивым, но, Черная Мадонна, зачем?

Однако рассуждения потом, сначала - дело. Стараясь не смотреть на кровь, впитавшуюся в доски пола, Мария Инесса обошла стол и присела на диван. Голова разламывалась, поясница тоже. Всю ночь она провела в кресле у постели отца, поила его зельями и держала за руку, цепляясь за одну единственную мысль: «Только не сейчас. Пожалуйста, не сейчас».

Кажется, Бог услышал ее. Не то, чтобы отец чем-то действительно мог помочь. Конечно, болезни не сломили его дух и не затуманили острого ясного ума, но в последнее время старый герцог находился не в том состоянии, чтобы давать советы. Преодолевая боль древних проклятий и борясь с частыми сердечными приступами, он почти не мог разговаривать, а мысленная связь утомляла его так быстро, что иногда все их общение сводилось к тому, что Мария Инесса только успевала пересказать, как обстоят дела.

И все же, само присутствие в роду столь сильного, пусть больного и старого, волшебника создавало некую иллюзию защищенности. После его смерти Мария Инесса останется совсем одна. Впрочем, есть надежда на то, что совсем скоро ей удастся передать управление родом Грегори. Безусловно, род выберет его как сильнейшего дееспособного волшебника, и тогда несчастья Вильярдо закончатся. А она, наконец, отдохнет.

Усталость ее была так велика, что Мария Инесса не могла придумать себе никакого другого сравнения, кроме как с загнанной лошадью. Еще чуть-чуть, и она падет прямо на дорогу, и один Бог знает, что будет тогда. Кто сможет удержать все это? Да еще накануне войны с Темным Лордом.

Она старалась не думать о странном поведении Грегори в последнее время. В конце концов, это всего лишь два месяца. Она знает его столько лет! И он рос на глазах ее отца. Ничто пока не указывало на то, что он мог бы не хотеть заботиться о семье, как делал это многие годы. Однако это его странное поведение… тот разговор.

…В единственном свободном от строительного хлама помещении монастыря – комнатах Грегори - в камине ярко пылает огонь. Он сам сидит в кресле, торопливо перебирая листы старинной книги по приворотам.