Дарханы. Академия Четырех богов
Шрифт:
Толпа притихла. Даже ветер, до этого трепавший знамёна, словно затаился, и только лёгкое движение ткани рубахи на груди императора выдавало, что время не остановилось. Я замерла, чувствуя, как стихает давление и как отступают прочь дарханы и их невидимая давящая сила — как будто Сиркх встал передо мной невидимым щитом.
Тот, кого я ненавидела и проклинала, оказался между мной и настоящим врагом. Быть может, именно в этом и таится его истинная магия?! Переворачивать всё так, что начинаешь и сам сходить с ума — и веришь в то, во что ему
И чувствуешь то, что ему нужно.
Но я ничего не могла с собой поделать. Грудь сжало, как будто внутри пробудился какой-то древний зов, и слёзы навернулись на глаза — от щемящего, странного чувства, будто за меня сейчас встал не просто император, а сам небесный отец, Великий Дух, закрыл своим телом от всех недоброжелателей, кто посмел хотя бы подумать в мою сторону плохо.
Похоже, он с первого взгляда знал, что я невиновна — и лишь наблюдал свысока за теми, кто стал сегодня судьями, чтобы найти среди них слабых.
— Я знаю о слухах, что ходят среди вас, — заговорил он, чуть склонив голову вбок, будто вслушиваясь в собственную мысль. Он обвёл взглядом холмы — неторопливо, пристально, словно выискивая глазами не слабость, а дрожь всей толпы. — Знаю, что есть тот, кто жаждёт новой страсти — уничтожить то, что создавалось много десятков лет — даже веков, чтобы на руинах выстроить удобные для себя баррикады и ввергнуть мир в тьму… идущую к нам с юго-запада. Новый выдуманный бог жаждёт крови.
— Ваше величество… — начал было глава императорской стражи с гладкой и блестящей на солнце головой, — я…
Император остановил его жестом, развел обе руки в стороны и сделал медленный вдох. Такой, что всем в едином порыве захотелось замолчать и повторить.
Я подняла взгляд и начала искать бородатого, с холодными глазами, с голосом, от которого кровь стыла в жилах в подземелье. Хотя бы силуэт, хотя бы тень или намёк, но там, где он стоял раньше, теперь была только ткань чужих плащей, и замершие лица — обычные, равнодушные, или притворно взволнованные.
Глава заговорщиков растворился в толпе, как будто знал, когда именно нужно исчезнуть — когда слова о заговоре будут произнесены вслух и станет ясно, что для него игра только началась. Но это не победа, только следующее движение, от которого противно стынет в груди. И в этот раз ставки будут выше.
— Ветер меняется, господа. — Сиркх медленно обернулся, оглядывая всю толпу перед ним, чуть щурясь от яркого света, отчего казался живым и человечным. Тем отшельником, которым он когда-то был — пока не стал наместником Скадо на земле. — Я чувствую все его порывы. И я хочу, чтобы Игра продолжалась. Сегодня многие из вас сделали выбор, и это не останется без внимания Четырёх богов. Будьте открыты в своих сердцах — чувствуйте дрожь этого мира, услышьте за ней зов Великого духа, доверьтесь твёрдой опоре ладоней, что протягивают вам наши боги. И продолжайте идти — вверх, к свету, к Истоку. Даже если порывы чужого ветра бьют в лицо и сбивают с пути. Вы — сильнейшие из всех, кто ходит по этой земле. И я благославляю вас…
Сиркх сначала прижал кулак к своей груди, а после соединил руки в защитный магический символ, переплетя пальцы в
— Убийца и все, кто затевает заговор, будут найдены и уничтожены, — мягко и тихо, но непреклонно пообещал глава гвардейцев, и по рядам дарханов пронеслось почти ощутимое волнение. — У вас ещё есть возможность сделать верный выбор.
Бородатый должен был быть среди толпы, и император смог бы его найти, я уверена! Ещё на суде я видела заговорщика между наставниками — и вот… исчез. Растворился, будто его никогда и не было. Только дрожь напоминала: он по-прежнему где-то рядом, и если я назову имена — он найдёт меня. Даже под землёй.
И даже если бы я сказала сейчас назвала конкретные имена — кто бы мне поверил? Свидетелей убийства нет. Доказательств нет. Вход в подземелье сокрыт магией, и едва ли я снова найду способ открыть туда проход. Есть только мой страх и обещание заговорщиков, которых слишком много: "Если откроешь рот — умрёшь раньше, чем успеешь договорить."
Суд окончен, пыль осела и судьи разошлись, и я физически — свободна, официально — не виновна. Но на самом деле — по-прежнему в шаге от пропасти, потому что никакой приговор не отменяет плетущихся теней заговорщиков, которые сужались смертельной петлей.
И каждый взгляд в мою сторону — как будто на меня пытаются примерить новую маску: жертва, заговорщица, выжившая, подозреваемая, любимица одного из дарханов… Кем я теперь стала?
Настоятель Эльханан отпустил меня без торжественных речей, без благословений, как будто я просто прогуляла пару занятий и теперь снова могу вернуться к обычным занятиям. А может, именно это и есть настоящий дар милости — не делать из меня героиню, просто оставить в живых. Дыши, девочка, живи, как умеешь, а мы посмотрим, на что ты на самом деле способна.
Мне освободили руки, и я ждала момента, когда смогу подойти к Бьёрну.
Он ни слова не сказал, когда все разошлись, только кивнул, как будто между нами давно уже была тишина, которую нельзя было нарушать — иначе треснет что-то важное. Больше всего на свете хотелось оказаться с ним рядом, снова по-простому сидеть на его веранде под перестук деревянных украшений, есть, обжигая рот, горячий острый суп и думать, что самое страшное — это то, что он не относится ко мне всерьёз.
Сейчас я была в шаге от гибели и волей судьбы вовлечена в заговор — но до смерти боялась и заикнуться об этом. Пока император говорил, я расправила плечи, но вскоре всё стихло, и я осознала, что всё равно останусь одна — уязвимая — перед заговорщиками, которых едва ли не сотня, если верить голосованию.
Наконец мне дали подойти к Бьёрну, но не оставили наедине, вокруг нас стояла стража.
— Спасибо, что вступился, — пересохшими губами сказала я, глядя ему в глаза и пытаясь передать всю тревогу и боль, что бушевали внутри. — Могу я с тобой поговорить?
Бьёрн покачал головой с сожалением во взгляде, и казалось, будто он сдерживал бурю ради меня.
— Император хочет, чтобы новая игра началась сразу. Тебе даже не дадут времени на отдых. Он считает, что Четверо богов покажут, кто из участников на стороне тьмы.