Дарханы. Академия Четырех богов
Шрифт:
Хотя чего-чего, а вины в хитром и расчётливом выражении его лица не было ни на йоту. Просто очередная издёвка для меня, привыкшей к заботе и комфорту, верно?
Мы шли по пыльной дороге молча ещё, наверное, с четверть часа. Третий среди нас оказался совершенно лишним, много раз я крутила в голове слова, которыми начала бы откровенный разговор с Бьёрном по душам… Что ждёт дальше, как не повторить эти опасные вспышки магии, когда я едва не гублю тех, кто рядом? Могу ли заручиться его поддержкой, раз ему удалось спасти меня и других от
Но Бьёрн невозмутимо шагал рядом, перекидываясь с напарником фразами на ивварском и никак не помогая разрушить неловкое молчание, а говорить при постороннем я не решалась. И зачем только с нами увязался этот белобрысый?..
Наконец позади послышался стук копыт, и безжизненную пустыню огласил голос кучера, понукающего двойку запряженных лошадей. Я с надеждой оглянулась назад. Может, и мы могли бы не идти пешком, а поехать?
Бьёрн потянул меня в сторону за рукав, чтобы я освободила дорогу экипажу.
В закрытой карете явно ещё было место: я вгляделась в окна, когда экипаж, притормозив, проезжал рядом с нами. И хотела было уже крикнуть кучеру, чтобы подвез нас до несчастного Сеттеръянга, как в окне показалось знакомое лицо.
Кирия ди Элия! А ведь она направлялась туда же, куда и мы!
— Деточка! Что же вы пешком? Тормози, тормози, — махнула она кучеру, — кому говорю!
— Вы можете нас подвезти? — поторопилась я нагнать экипаж и с надеждой глядя в знакомое лицо. — У вас есть место?
— Конечно! — воскликнула она, явно вспомнив наши откровенные разговоры. И только потом посмотрела на моих спутников, больше напоминающих конвой. Помедлила, но кивнула. — Думаю, вы поместитесь, тут не очень далеко.
— Нельзя было так сразу? — обернулась я к Бьёрну.
— Вам было полезно размять ноги, кирия ди Мори, — серьезно ответил он. — Морское путешествие не пошло вам на пользу, вы так побледнели за это время…
Я придержала все слова, что рвались с языка, открыла дверцу и поднялась в кабинку. Если ему так хочется, может разминать ноги и упражняться в длительной ходьбе по пустыне хоть целую вечность.
Бьёрн не торпился принимать приглашение доброй женщины, и я всё-таки кивнула ему, призывая не выделываться и сесть рядом, раз подвернулась такая возможность. И это не потому, что я буду скучать, не видя его лица. Просто… он несет мои вещи, не хотелось бы остаться в чужом городе и чужом монастыре совсем без всего.
Да, конечно, Кей, кому ты врешь?..
— Пожалуйста, — проговорила я с нажимом и прижала руку к виску. — А то… неважно себя чувствую. Боюсь получить солнечный удар.
— Скорее, помогите же ей добраться до места, — поддакнула кирия ди Элия, оглядывая меня с тревогой и заботой. — Бедная девочка и без того настрадалась в этом долгом путешествии!
На просьбу этой милой женщины Бьёрн, похоже, не ответить не мог. Он наконец протиснулся в экипаж, а матрос, сопровождающий нас всю дорогу, закинул вещи на облучок и устроился позади. Севший рядом со мной Бьёрн
— Вам не говорили, кирия ди Мори, что из вас вышла бы актриса? Не самая лучшая, конечно, но задатки определенно есть, — шепнул он с весельем.
— Говорили, — так же шепотом ответила я, — Я еще умею играть на банджо и люблю петь. Но это все неважно, вы вынуждаете меня учиться магии и нести службу. У меня не очень-то большой выбор. Если останусь жива…
— Останетесь, — перебил Бьёрн, поджав пальцы на ладони, лежащей на бедре.
И отвернулся в сторону, явно не желая больше обсуждать это.
Некоторое время мы обсуждали с кирией ди Элией светские вопросы: где они бывали, чем занимаются, я рассказывала о делах нашей семьи, о плантациях сахарного тростника и приемах, которые мы иногда устраивали.
Мы могли говорить так и на корабле, но там не довелось. Зато тут, в шаге от прибытия к месту назначения, вдруг захотелось обсудить все на свете. Казалось, этот разговор ни о чем лишь повод не молчать, но он помог мне вспомнить все то, за что я держалась.
Свою родину, прекрасные Корсакийские острова, зеленые леса и цветущие сады, водопады и жаркое, согревающее солнце. Свою семью, привязанность к которой была все так же сильна, хоть они и отправили меня сюда. Но я знала, что ни отец, ни мать не желали мне зла. Даже Тавиан — самый вредный старший брат на свете.
Случай на корабле в шторм показал, что мне и правда нужна помощь.
Арон… Арон тоже был прав, когда держался от меня подальше. Всем лучше быть подальше, когда стихийный маг не может контролировать собственную силу, выходящую за пределы.
Покачиваясь в экипаже, я смотрела на скудные пейзажи Итена и гадала, почему же боги снизошли к императору именно здесь. Я бы точно выбрала иное место.
Наконец впереди показалось что-то отличное от пустоты, скал и неба. Сначала моё внимание привлекли высокие вершины гор, которые на деле оказались не горами, а рукотворными остроконечными башнями, искусно выделанными в скалы.
А позже, стоило нам подъехать ближе, передо мной начал разворачиваться целый город из белого камня. Башни скалы только ограждали Сеттеръянг про периметру, но стоило проехать мимо них, как все менялось.
Экипаж проехал по улицам, которые, словно по волшебству, оказались заполнены людьми, повозками, шумом и гамом. Даже не верилось, что всего несколько миль назад мы ехали одни и казалось, этому путешествию в никуда не будет конца.
В конце концов мы остановились под одной из высоченных каменных арок, на перекрестке из трех широких дорог, выложенных белым камнем, по которым там и сям ходили наряженные в светлые одежды дарханы и более скромно одетые ученики и простые жители.
Когда экипаж остановился и мои сопровождающие спешились, я начала выбираться и протянула руку, чтобы мне помогли спуститься на землю… Бьёрну.